Два года назад в Ставрополе открылся Иоанно-Мариинский женский монастырь. Его более чем полуторавековая история, как в капле воды, отразила историю нашей страны, поруганной и вновь ищущей пути к возрождению.
На руинах материализма
Это одно из самых безотрадных для взора мест в городе. За низким забором полуразрушенные строения. На окнах - глухие решетки. Следы запустения и ощущение бесприютности. Что неудивительно: за стенами этих зданий маются несчастные психически больные люди. В глубине двора - длинное двухэтажное здание с покосившимися окнами и шаткой деревянной лестницей, ведущей на второй этаж. На фасаде - крест. Это и есть женский монастырь. Вернее то, что от него осталось.
Иоанно-Мариинский женский монастырь основан в 1848 году. Сестры вместе с настоятельницей Марьей Фетисовой усердно молились и трудились. Монастырь утопал в зелени садов. Рядом бил святой источник....
Конец этой благостной жизни положила советская власть в 1921 году. Монахинь разогнали, а самых непокорных - расстреляли. Сначала открыли на этом месте детскую туберкулезную больницу. Потом - санаторий. Однако отдыхающие не знали здесь ни сна, ни покоя. В конце концов церковь и монашеские кельи заселили психически больными. По недомыслию или цинизму руководителей, но прямо на месте алтаря уцелевшего храма был устроен ... туалет.
Соседство монахинь, ютящихся в корпусе медлаборатории, и психически больных людей, испражняющихся в церкви, - чудовищное испытание для верующих людей. Но монахини не ропщут. Ведь смирение и терпение, повторяют они, - главные христианские заповеди, а ниспосланные испытания - единственный путь, дарующий божью благодать.
Бытие и сознание
- Высший духовный подвиг в монашестве, - говорит настоятельница Иоанно-Мариинского женского монастыря матушка Иоанна, - девство. Одно дело, когда в монастырь уходят зрелые женщины, познавшие много радости и много печали, стремящиеся обрести душевный покой. И совсем другое, когда монашество выбирают молоденькие девочки, в начале жизни добровольно отказавшиеся от всех соблазнов и развлечений этого мира.
Одна их таких сестер - матушка Амвросия, в миру - Татьяна. Родом она из Суздаля, в монастырь пришла в 22 года. Сейчас ей 37. В Ставрополь она была направлена на послушание - для помощи в организации жизни Иоанно-Мариинского монастыря.
Несчастная первая любовь, конфликты с родителями, юношеские комплексы неполноценности, - ничего того, что в представлении обывателя может пробудить желание укрыться от привычной жизни в монастыре, не было в жизни Татьяны. Обычная советская девочка из семьи потомственных врачей ходила в обычную советскую школу. Родители были верующими людьми, но, впрочем, нисколько не противились тому, что Таня стала школьным комсоргом. Трагедией для них оказался другой выбор повзрослевшей дочери - монастырь.
- Мне не было плохо в миру, - говорит матушка Амвросия. - Знаете, можно и там спастись, а можно и в монастыре погибнуть. Монашество - это призвание, как есть призвание быть художником, врачом, писателем. И рано или поздно люди приходят к тому, что им предначертано.
Обитель смирения и всепрощения
Жизнь в монастыре аскетична, строга и полностью подчинена приказам настоятельницы. Сродни службе в армии, - так определяют сами сестры монастырский образ жизни. Молитвы и послушание, когда сестры выполняют ту или иную физическую работу, составляют и распорядок дня, и основное назначение монастыря.
Телесные, плотские самоограничения, устранение от любых соблазнов - это только малая толика той внутренней духовной работы, которую ежедневно и ежечасно ведут сестры. И далеко не самая главная. Их школа нравственного самосовершенствования простирается в других сферах.
- В кельях, - рассказывает матушка Амвросия, - живут по три-четыре сестры. Взрослые люди - с разными воспитанием и привычками. Кто-то громко разговаривает, шумно ведет себя, топает или храпит. Это, конечно, мелочи, но, как известно, из мелочей и вся жизнь соткана. И именно мелочи, порой, делают ее невыносимой. Только в самых крайних случаях можно попросить у настоятельницы разрешение переселиться в другую келью. А чаще всего матушка в качестве послушания, наоборот, подселит к тому, кто тебе менее всего симпатичен и приятен.
Умение жить в мире и согласии, послушание, ежеминутная готовность выполнить приказ настоятельницы и подчиниться ее воле, суровые лишения и запреты - все, что кажется тяжелым испытанием для простых людей, для монашек - смысл жизни.
- Наоборот, - говорит матушка Амвросия, - желаешь себе таких испытаний, ждешь поста, который налагает еще более строгие запреты. Надо любить эту жизнь, только тогда откроется ее истинная благодать: душевный покой и радость. Если же такая жизнь в тягость, то из монастыря надо уходить. У нас были случаи, когда приходили из детдома деточки, чтобы найти здесь приют и родственные души. Но не могли принять монастырскую жизнь, потому что привыкли быть свободными....
В монастырь приходят люди с просьбой помолиться - за родных и близких, живых и умерших, - и просто за советом. Проблемы разные, но секрет "рецепта", исцеляющего от всех жизненных скорбей, по утверждению настоятельницы монастыря матушки Иоанны, - один:
- Злоба и агрессия, уныние и отчаяние часто становятся для человека каким-то наваждением, разрушают его изнутри. Но каждый из нас, верующий или неверующий, интуитивно чувствует, в чем спасение. Не отмщение, но прощение! Умение простить своих врагов - реальных и мнимых - единственное средство для исцеления собственной души.
Кстати
Существует целый ряд законодательных актов, в том числе распоряжение Президента РФ от 23 апреля 1993 г., согласно которым религиозным организациям должны быть возвращены в собственность культовые здания и иное имущество, исторически им принадлежавшие. Необходимо только волевое решение краевых чиновников перевести больных в другое место. Разумеется, это потребует дополнительного финансирования. Где взять деньги, как показала практика предвыборных кампаний, - не вопрос. Да и предприниматели, охотно участвующие в публичных благотворительных акциях, могли бы помочь осуществиться благому делу.
На душе становится легче 
КВНщик Павел Козмопулос: «Пусть не слышу КВН, но я им живу»