Кровная месть – один из самых известных кавказских обычаев, который на протяжении веков выступал главным сдерживающим фактором в обществе. Но избавиться от него окончательно не удаётся и сегодня. Почему, разбирался «АиФ-СК».
Увидеть дочь и умереть
Фатима потеряла своего отца в девять лет. Она, как и все в её селе, знает, кто убийца, но призвать к ответу не может. Таков обычай.
«Мой дедушка застрелил своего односельчанина. Семья погибшего объявила нам кровную месть. Но охотиться они начали не за дедушкой, а приняли решение убить его самого уважаемого и преуспевающего близкого родственника. Выбор пал на отца. Он много лет находился в бегах, хотя никакого отношения к убийству не имел. Свою младшую дочь смог увидеть только однажды, в день своей смерти. Отца подкараулили и расстреляли. После этого кровная вражда между нашими фамилиями прекратилась», - рассказала Фатима.
Известный историк Нурдин Кодзоев, возглавляющий отдел ингушской истории ИнгНИИ имени Ахриева, утверждает, что такие случаи – скорее нарушение древнего адата (обычая) ингушей - а именно в Ингушетии по сравнению с другими республиками Кавказа он на сегодняшний день распространен больше всего. Исконный обычай кровной вражды, по его словам, предусматривал только принцип «око за око».
«У адата были свои условия, - рассказывает он. - Кровная месть могла быть объявлена только непосредственному убийце. Но нарушения встречались часто: родственники погибшего, действительно, в отместку старались убить самого выдающегося представителя фамилии».
По словам Кодзоева, обычай кровной мести такой же древний, как история ингушского народа. Но как это ни странно звучит, ввели адат как раз для того, чтобы предотвратить насилие.
«Адат заставлял людей серьёзнее относиться к чужим жизням, осознавать неминуемость возмездия. И это был весьма эффективный сдерживающий фактор. Практика показывает, что люди его боятся больше, чем Уголовного кодекса», - говорит историк.
Сейчас влияние древнего обычая на общество ослабевает. В последнее время люди намного чаще прощают обидчиков, руководствуясь религиозными соображениями – в исламе умение прощать является одним из наивысших достоинств, присущих мусульманину. С пережитком прошлого активно борются примирительные комиссии. Но окончательно искоренить его пока не удаётся.
72 года на ножах
В Ингушетии примирением «кровников» занимаются общественно-религиозные объединения и отдельные авторитетные старейшины. Крупнейшая организация, работающая в этом направлении, - примирительная комиссия при главе Ингушетии. Её в 1995 году создал своим указом первый президент республики Руслан Аушев. Члены комиссии сегодня работают во всех районах. Возглавляет её Сейт-Хусен Акилов.
По данным секретаря примирительной комиссии Микаила Аушева, в республике сейчас остаётся неразрешенным 91 факт кровной вражды на почве убийства. Буквально несколько дней назад с участием членов комиссии примирились две крупные ингушские фамилии, которые состояли во вражде в течение 72 лет. Всего с начала года комиссии удалось урегулировать семь случаев кровной мести, а за последние 5 лет – более 100.
Отдельная история - случаи кровной вражды из-за ДТП. Если человек погибает в дорожной аварии по вине другого водителя, то последнему так же объявляется кровная месть. Примирители занимаются и такими ситуациями. На их счету более 40 подобных эпизодов, в которых удалось остановить кровопролитие.
Простить и забыть
Председатель примирительной комиссии при главе Ингушетии по городу Малгобеку и Малгобекскому району Алихан Муцольгов более 20 лет занимается примирением. Признаётся – работа тяжёлая.
«Мы по многу раз посещаем кровников. Разъясняем с точки зрения ислама пагубность этой вражды, призываем и даже упрашиваем простить и забыть. Но люди не всегда готовы сразу это сделать. Обычно семья прощает кровника через 10-15 лет. Случается, конечно, и раньше, но бывает, и десятилетия проходят во вражде. С большей готовностью люди прощают виновников ДТП со смертельным исходом, а вот если смерть наступила из-за огнестрельного ранения или поножовщины – это простить гораздо сложнее, требуют больше времени», - говорит Муцольгов.
Абдул-Хамид Доскиев возглавляет другую примирительную комиссию – при муфтияте республики. Заниматься проблемой он начал всего 4 месяца назад и за это время успел принять участие в разбирательстве по трём случаям кровной мести. Все они были связаны с убийствами. И все три семьи пока оказались не готовы простить тех, кто отнял у них родных.
Хизир Цолоев – один из самых известных имамов республики, он возглавляет Центральную соборную мечеть Назрани. Там также работает примирительная комиссия. В своих проповедях имам часто призывает людей к терпению и милосердию, стремясь предупредить кровную месть. Он уверен, что большинство людей могут услышать доводы разума.
«Сегодняшние случаи кровной вражды – это, в основном, последствия ДТП. У нас практически война идёт на дорогах – люди часто гибнут в авариях. Чаще всего в таких ситуациях удаётся добиться прощения и предотвратить кровную месть. Если только водитель не был пьян или не вёл себя по-хамски. Эти обстоятельства могут затянуть примирение, - поясняет имам. - С ростом религиозного самосознания люди больше склонны прощать».
Комментарий
Этнограф, доцент СОГУ, старший научный сотрудник СОИГСИ, кандидат исторических наук Алина Хадикова:
«У осетин, например, кровная месть была актуальна вплоть до конца XIX века. Это обычай, требующий обязательного возмездия за убийство человека или нанесение ему увечий.
И это не романтическая экзотика. Это нормы выработанного веками саморегулирующего обычного права, основанного на мудрости народа и дающего возможность достойного примирения даже кровных врагов.
По обычному праву (на Северном Кавказе – адат) за убийство мстили самому убийце или одному из его ближайших родственников. Иной раз кровная месть распространялась на широкий круг родственников — до третьей степени родства, продолжалась годами и нередко приводила к истреблению целых фамилий.
Поэтому часто практиковалось примирение кровников, оно проводилось при помощи посредников из числа самых авторитетных старцев. Существовал строго определенный и сложный ритуал. В случае согласия семьи жертвы родственники со стороны убийцы (мужчины без головных уборов) на коленях подползали к родственникам убитого, затем на могиле жертвы (у осетин) проводился ритуал «фалдыст» «посвящение». Убийца (коленопреклоненный) на могиле умершего «посвящался» покойному, то есть «соглашался» быть его прислужником на том свете. Следовало также испросить прощения женщин – родственниц убитого. Примирение также включало выплату штрафа и устройство «кровного стола», то есть окончательного примирения враждующих прежде сторон.
Мстить кровью полагалось за целый ряд запрещённых действий — за похищение женщины, за изнасилование (практически у всех народов), за преступное, с точки зрения традиционного общества, поведение. В том числе – за захват земли, оскорбление гостя, чести, домашнего очага, почитавшегося у горцев.
Женщины в кровную месть не вовлекались.
У осетин обычай кровной мести был полностью искоренен уже в первое десятилетие советской власти, в настоящее время случаев убийства на почве кровной мести не случается».
Власти Ингушетии призывают семьи кровников простить друг друга 
От вражды - к переговорам 
Как на Северном Кавказе решают проблему кровной вражды? 
На Кавказе внедряют методы балканских поисковиков 
Семье участника массовой драки в Кисловодске угрожали расправой