Апитерапией житель Железноводска Дмитрий Чернов увлёкся всего год назад, а до этого активно занимался общественной деятельностью. Почему разводить пчёл полезнее и интереснее, чем сражаться с ветряными мельницами, Дмитрий Чернов рассказал «АиФ-СК».
Родовая память
Светлана Болотникова, «АиФ-СК»: Дмитрий, в прошлом вы были оппозиционером. Давно ли вы занимаетесь пчёлами и стали пасечником?
Дмитрий Чернов: Четыре года назад у меня появился первый улей. Я увидел пчёл у товарища на даче, и во мне проснулась родовая память: у родственников была пасека, когда мы жили в Грозном. Начал помогать другу, нарабатывать навыки, и теперь у нас уже 60 ульев. Занимаемся не только пчеловодством, но и апитерапией.
– Почему заинтересовались этим?
– Распространена практика, когда врач принимает решение выписать тот или иной препарат только потому, что к нему заходил торговый представитель фармацевтической компании. Немало, думаю, сейчас и поддельных лекарств. Больной человек просто попадает в тупик.
Сейчас у меня маленькие дети, и чтобы не работать на аптеку, я пошёл учиться. С помощью продуктов пчеловодства поднимаю иммунитет своих близких.
– А где учат апитерапии?
– На постсоветском пространстве есть два крупных учебных центра – в Санкт-Петербурге и Киеве. Я учился на Украине, на курсах в Институте пчеловодства имени П.И. Прокоповича. Нам рассказывали о стандартных методиках. По-научному лечение пчелиным ядом называется апитоксинотерапия. По сути, пчела – это летающий шприц с природными лекарствами.
Зарабатываем мы на мёде, а апитерапией занимаемся бесплатно.
На что сертификат?
– Вы утверждаете, что разработали несколько биологически активных добавок из натуральных веществ. Но ведь чтобы разрабатывать препараты, нужно фармацевтическое образование?
– Все продукты пчеловодства и их воздействие на человека давно изучены. Единственное наше новшество – методики извлечения природных компонентов для мелкосерийного производства. Мы взяли их из исследований, которые в своё время проводил «Кисловодский пчелосовхоз». Когда извлекаешь маточное молочко, оно даже при глубокой шоковой заморозке хранится всего лишь полгода.
– То есть мёд, смешанный с маточным молочком, который можно встретить в продаже, бесполезен?
– Мёд выступает консервантом, но он сохраняет мизерное количество полезных свойств маточного молочка. Экологическая организация, в которой я состою, отправляла образцы мёда с одной из «Ярмарок мёда», кочующих по ставропольским городам, в петербургскую лабораторию. Я взял у разных продавцов 10 образцов, в том числе и якобы с маточным молочком. Лаборатория дала заключение, что всё это разнообразие из мёда подсолнечника, подкрашенного и ароматизированного химическими веществами. При этом половина красителей, которые в них использовались, запрещены к использованию в пищевой промышленности на территории России. Некоторые образцы, как выяснилось, подвергалась термообработке.
– Вы сообщили об этих результатах в Роспотребнадзор?
– У всех продавцов были сертификаты. Это говорит о том, что официальные методы контроля неэффективны. Сертификат ты получаешь на один вид мёда, а торгуешь другим.
Нажужжат колыбельную
– Вы говорите о пользе продуктов пчеловодства, но мёд может стать и виновником аллергической реакции.
– Считается, что только 1-2 % жителей планеты имеют аллергию на мёд и другие пчелопродукты. Но при этом перга — пережёванная пчёлами ферментированная пыльца — аллергии не вызывает.
В апитерапии, кстати, мы используем и другие продукты: прополис, забрус — крышечки, которыми пчёлы консервируют и запечатывают соты. Но самое интересное — это сон на ульях. Человеку после сеанса апитоксинотерапии нужно побыть в покое. В деревянном апидомике, который мы поставили, он может поспать на ульях около часа. Пчёлы из летков (отверстий в улье) вылетают сразу на улицу. «Пациент» же получает одновременно четыре лечебных эффекта: массаж от микровибрации в ульях, воздействие положительно заряженных ионов, которые создают пчёлы, вдыхание пыльцы, витающей в воздухе, и фазу короткого сна.
– И кем вы себя теперь считаете? Пчеловодом-знахарем?
– Я предприниматель, но при этом продолжаю заниматься общественными делами. Я понял, что борьба со взяточничеством и коррупцией не приносит никакого эффекта. Это всё равно, что сражаться с ветряными мельницами. А когда я поставил улей на опушке леса, я вижу результат. Пчёлы лучше опыляют растения – появляется больше семян, больше прорастает зелени, а она в свою очередь помогает удерживать влагу в почве, предохраняет от эрозии, способствует образованию чернозёма. С помощью пасек можно решать экологические проблемы. Там, где стоят мои ульи, находится зона формирования источников минеральных вод, и я понимаю, что моя работа приносит реальную пользу людям.
Бейся, сердце! Виталику Гвоздь нужна помощь 
Неопытный «миллионер». Сельский врач о недостатках «Земского доктора» 
Приют для отверженных. На Ставрополье растёт число душевнобольных людей 
«Беспилотные пчёлы». Нужны ли роботы-опылители на Северном Кавказе? 
«Или плати, или скандаль». Как прекратить войну между врачами и пациентами?