Примерное время чтения: 9 минут
1472

Герой как модель поведения. Фольклорист из Чечни о том, зачем нужен эпос

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 1-2. АиФ-СК №1-2 10/01/2018
В фонотеке Мунаева есть уникальные записи.
В фонотеке Мунаева есть уникальные записи. АиФ

Чеченский фольклорист Исмаил Мунаев готовит к печати восьмой том героических песен - илли. Во время первой военной кампании архив, который местные учёные собирали на протяжении многих десятилетий, был полностью уничтожен. Но, к счастью, уцелели некоторые дубликаты уникальных материалов и фонотека. Они хранились у Исмаила Мунаева дома. Всю войну он провёл на руинах площади «Минутка» в Грозном, оберегая бесценные записи. Признаётся, после того, через что пришлось пройти в те годы, стал по-настоящему верующим человеком.

Райское место

Марина Тимченко, «АиФ-СК»: Глядя на сегодняшний Грозный, сложно представить, что ещё совсем недавно он представлял собой пепелище.

Исмаил Мунаев: Город красивый, современный, но не мой. Мой Грозный полностью уничтожили. Он был провинциальным, зелёным, уютным, многонациональным, дружным. На улице Московской, к примеру, у нас жили евреи. В народе этот район назывался «Еврейская слободка». Когда в 1957 году чеченцы вернулись из ссылки, евреи встречали их чеченскими песнями и чеченскими танцами.

Родился я в Киргизии, в Джалал-Абаде. К моменту приезда в Грозный уже закончил первый класс.

– Помните своё первое впечатление от города?

– Вокзал, шум поездов, машины, толпы людей… Остановились у родственников. Народу было так много, что главной проблемой оказалось найти на полу свободный участок, чтобы устроиться на ночлег.

Год жили в Грозном, потом переехали в село Гойты. Отец в городе так и не смог найти работу: мы возвращались нелегально, трудоустраивать чеченцев было запрещено. Все небольшие сбережения потратили: собирались наспех, пожитки продавали за бесценок.

Вернуться на родину предков для нас было очень важно. Помню, моя прабабушка носила длинное платье с большими карманами, и в них всегда лежало много маленьких угощений. Кусочки пряников, сахара, конфет, завернутых в тряпочки и марлю. Она раздавала сладости нам, детям, и рассказывала про Кавказ. Говорила о нём с такой любовью, что мне казалось, это рай, где растут виноград, груша, черешня, где текут молочные реки. Я знал, что обязательно вернусь туда, чтобы жить там. Так мыслили все, от мала до велика. Самым популярным у чеченцев во время ссылки, после расспросов о здоровье, был вопрос: «Вай ц1а дохийтацабоху?» (Не говорят ли о разрешении вернуться нам домой?).

Досье
Исмаил Мунаев родился в 1949 в городе Джалал-­Абад Киргизской ССР. В 1972 году окончил Чечено-­Ингушский госуниверситет по специальности «Филология». В 1979 году окончил аспирантуру Института мировой литературы Академии наук СССР. Кандидат филологических наук. Заведует сектором фольклора и литературы Академии наук ЧР. Трое детей, четверо внуков.

Мы мечтали о возвращении. Но здесь нас ждала суровая борьба за выживание. Когда мы подросли и стали помогать родителям, стало полегче.

Отец мой всегда хотел учиться. Но ему удалось закончить только четыре класса. Учиться дальше возможности не было. Я, когда повзрослел, реализовал его мечту.

– Почему занялись героическими песнями?

– На мой выбор повлиял известный чеченский писатель Халид Ошаев. Он заложил научные основы в изучение чеченского фольклора, истории, этнографии. Ошаев говорил, что в героических песнях вся наша история. Хотя илли - не совсем песни, это скорее сказания, которые речитативно исполняются с музыкальным сопровождением. Сказители («илланча») и их слушатели верят в действительность песенных событий. Герои илли не обладают чудесными свойствами и предметами, но их человеческие качества и возможности гиперболизированы. Они борются против зла, несправедливости и побеждают благодаря смелости, отваге, мужеству и милосердию, заботе о слабых и обездоленных. Герой не начинает первым сражение, он всегда стремится к мирному решению, не позволяет себе оскорблять человеческое достоинство противника.

Задача позднего эпоса илли - формирование стереотипов поведения на базе идеальных образов. Слушая их, можно понять, как действовать в той или иной жизненной ситуации, что нужно делать, а что - нельзя.

От песни к песне - больше красок

– Вы до сих пор собираете фольклорные произведения?

– Фольклорист должен постоянно общаться со своим народом, не терять связь. Чтобы быть в форме, нужно всё время ездить, искать, слушать.

С 1975 года - в экспедициях. Найти хорошего информатора, который к тому же настроен говорить, - большая удача.

– А как определяли, где искать?

– До 90-х всё чётко было. Каждый год от университета готовилась экспедиция. Все, кто окончил первый курс, отправлялись на практику. Человек 100 выезжали вместе со мной в район и там неделями работали. Родители студенток с трудом отпускали их на фольклорную практику. 

Экспедицию 1983 года помню до сих пор. 87 девушек и 17 парней повёз я в горный Ножай-Юртовский район. Местные парни облепили окрестности интерната, в котором нас поселили. Сторож бегает, отгоняет их. Приехала милиция. Я в замешательстве - как работать в такой обстановке? Решил опереться на традиции своего народа.

Самое сложное было - уговорить уйти милиционеров. После этого стал подходить к местным, приглашать их в гости к девушкам. Они очень смущались, отнекивались, приходилось чуть ли не силой тащить. А внутри накрыли столы, налили чай, разложили сладости. Девочкам велел открыто общаться, рассказывать о себе, своих родителях, учёбе, экспедиции. В свою очередь они и гостей должны были расспрашивать обо всём. И процесс общения молодых людей пошёл.

Ситуация получилась очень интересная. По чеченским традициям все гости, вкусившие от девушек угощения, получили статус «хьаша», который предполагает только дружеские и братские отношения. Всё остальное - святотатство. Статус обоюдный, распространяется и на родственников.

Так что после того, как парни поели предложенные сладости, выпили чаю, я за девушек был абсолютно спокоен. С того момента молодые люди несли ответственность за моих студенток перед их родными. Я им всё это пояснил, и они это приняли. И такой продуктивной экспедиции у нас никогда не было. Парни приезжали со своими сёстрами, забирали наших девушек, и они работали чуть ли не круглосуточно, записывали то, что помнили бабушки и дедушки.

– По каким признакам они понимали, что это новый фольклорный материал, который необходимо записать?

– Фольклорное произведение всегда уникально. Оно меняется не только от исполнителя к исполнителю, но и от исполнения к исполнению. Прихожу утром, у человека и без меня много забот, он из вежливости делает то, о чём я его прошу, но хочет побыстрее избавиться. Потом я прихожу к нему же вечером, когда дневные хлопоты и проблемы позади, сказитель расслаблен, пьёт чай, отдыхает. Говорю, что у меня сломался диктофон, и надо повторить запись. Он исполняет эту же песню, но уже вдвое дольше по времени! Сам он уверен, что поёт то же, что и утром. Но на деле добавляет деталей, красок, подробностей.

Числительных больше нет

– Если сравнивать советские времена и нынешние, как сегодня работается фольклористу?

– Собирать материал сейчас сложнее. Люди стали более занятыми, прагматичными, пробудить интерес тяжело. Но делать это необходимо. Иначе потеряем свою культуру, язык. У нас ведь уже умерла целая часть речи - числительные. Сейчас их произносят по-русски. А чеченская двадцатеричная система исчисления забыта. В Грозном молодые чеченские мамы со своими детьми в подавляющем большинстве говорят на русском. В дошкольных детских учреждениях воспитательницы также говорят на русском языке. К этому их побуждают молодые родители из-за того, что в начальных классах в Чеченской Республике обучение начинается сразу на русском языке.

Надо хорошо знать оба языка. Но многие вперемешку говорят и русские, и чеченские слова. От этого путаница, сумбур в голове. Люди привыкают общаться, перескакивая с одного языка на другой. И вот эта рваность мышления, на мой взгляд, приводит к трагедиям политического характера. Потому что человек, оторванный от своей базовой национальной культуры и языка, - лёгкая добыча для тех, кто творит интернациональное зло, терроризм.

– 43 года вы собираете сказания, сказки, песни. Издаёте книги. А нынешняя молодёжь их читает? Интересуется?

– Да. Даже просят меня в Интернете специализированный сайт открыть, но руки никак не доходят. Мы это наследие чуть не потеряли в 90-е годы. Сейчас восстанавливаем. Готовим в Академии наук ЧР к изданию восьмой том чеченского фольклора.

Справка
Джохар Дудаев — чеченский политический деятель, лидер движения 1990-х годов за отделение Чечни от России, первый президент самопровозглашённой Чеченской Республики Ичкерия (1991—1996). В прошлом — генерал-майор авиации.
Я был противником Дудаева, организовал первый митинг против него. В 1993 году меня посадили, удалось бежать, скитался по всей России. Больше месяца на одном месте жить не мог. Дудаевская администрация преследовала меня через МВД. Но я всегда на новом месте в первую очередь шёл к участковому, объяснял ему ситуацию, и когда ко мне начинали подбираться, он заранее предупреждал, чтобы я успел скрыться. 

В конце января 1995 года вернулся в Грозный. Фольклорный архив Чеченского института ИСФ, в том числе и с нашими пятнадцатилетними записями, был полностью сожжён военными, хотя здание института сохранилось. Но в архив мы сдавали переписанные чистовики, а черновики я хранил у себя. Дом мой был разрушен. Он находился на площади «Минутка», где в то время шли ожесточённые бои. Но выбора не было. Всю первую войну прожил там, спасая свой архив.

Это были самые продуктивные дни и ночи для моего сознания. Смерть ждала на каждом шагу, за каждым углом. Но мне суждено было выжить. Я многое осознал и переосмыслил, перестал быть тем, кем был до этого. Стал действительно верующим человеком.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Топ 5 читаемых


Самое интересное в регионах