Случилось это в апреле 1837 года, так что с полной достоверностью можно утверждать, что Лермонтов (а речь идет именно о нем), свой 23-й май встретил в Ставрополе. Ребенком он вместе с бабушкой уже бывал на юге. И детские впечатления о Кавказе оставили неизгладимый след в его душе. Теперь же прибыл он сюда опальным и на всю Россию знаменитым поэтом.
В начале 1837-го прогремел роковой выстрел. Убит его кумир - Пушкин. "Я написал стихи мои на смерть Пушкина (что, к несчастью, я сделал слишком скоро)... - и таким образом они разошлись". Это из показаний Михаила Юрьевича на допросе. И уже в конце февраля выходит высочайшее повеление: "Корнета Лермонтова... перевесть тем же чином в Нижегородский драгунский полк". Стало быть, под пули, на настоящую войну. Своему "подельнику" Святославу Раевскому, тоже подвергшемуся гонению за распространение крамольных стихов, в начале марта 1837-го сообщил: "...заказал обмундировку и скоро еду". Как только Лермонтову доставили драгунскую форму, пошли курьезы. Во-первых, баранью шапку и шаровары тут же примерил на себя приятель корнета Константин Булгаков. В обновке он щеголял по Петербургу, а ношение чужого мундира в то время наказывалось строго. И, в конце концов, вся эта "обмундировка" и другие вещи в период первой ссылки Лермонтова были у него похищены. Так что осенью того же года, побывав на Водах и "изъездив Линию всю вдоль от Кизляра до Тамани", поэт прибыл в Ставрополь, что называется, гол как сокол, "и потому явился к начальству не тотчас, а когда мундир и другие вещи были приготовлены, за что получил выговор".
Однако в мае Михаил Юрьевич только предвкушал все эти приключения и копил впечатления для главного своего прозаического произведения "Герой нашего времени". А еще (ах, как хотелось бы, чтобы было именно так!) существует версия, что той памятной весной в Ставрополе он написал стихотворение "Бородино". Якобы оно было послано отсюда фельдъегер-ской почтой в журнал "Современник". Что очень вероятно, поскольку по приезде в город-крепость Лермонтов остановился у своего родственника Павла Петрова - участника Отечественной войны 1812 года. Кто не помнит: "Скажи-ка, дядя, ведь недаром..."? Скорее всего, в кругу этой славной и любящей поэта семьи Петровых Лермонтов и встретил свой 23-й май. А потом выехал в расположение полка, но проклятый ревматизм вынудил вернуться в Ставрополь. С 13 мая он становится пациентом местного госпиталя. Оставаясь верным своему пристрастию к прогулкам, дальним и ближним, Михаил Юрьевич знакомится со Ставрополем и его живописными окрестностями и сообщает об этом в письме все к тому же Раевскому: "Снял на скорою руку виды всех примечательных мест, которые посетил". "Снял" - значит, нарисовал. И вот оно - драгоценное свидетельство
170-летней давности. "21 мая, после прогулки на мельницу Волобуева" - подписано и запечатлено рукой гениального поэта, а тогда ссыльного корнета Мишеля.
Драма спасения