«АиФ-СК» попытался заглянуть за кулисы самой близкой людям службы и отправился на дежурство к сельскому участковому.
Кражи и… ремонты
Село Сенгилеевское – в часе езды от краевого центра. На въезде – пустой обшарпанный домик, с дырами вместо окон. Бывший молзавод – поясняют местные жители. Когда-то здесь была большая молочно-товарная ферма. Колхоз разорился, бурёнок пустили под нож. Молзавод остался не у дел.
– С работой напряжёнка. В основном в город ездят, – рассказывает Владимир Бутылин, старший участковый уполномоченный полиции МВД России по Шпаковскому району. – В самом селе есть сельхозпредприятие. Но желающих трудиться на нём мало – зарплата не устраивает. А на Каскаде Кубанских ГЭС платят хорошо, но устроиться туда человеку со стороны нереально.
Безделье селянам на пользу не идёт. Самые популярные преступления – кражи и наркота. Безработные – вечный источник забот для участкового. На дежурство он заступает в восемь утра. Первым делом – звонок в дежурную часть района: нет ли происшествий на подконтрольной территории. В зону ответственности Бутылина входят три населённых пункта – село Сенгилеевское, хутора Садовый и Приозёрный, три с половиной тысячи населения. Перемещается на служебной машине – реформа помогла, всех сельских участковых обеспечили автотранспортом.
Опорный пункт в центре села, напротив Дома культуры. На дверях график приёма. Но люди на него и не смотрят. Как ЧП – бегом к участковому. Если заперто – отправляются к нему домой, если на выезде – звонят: номер мобильного – не секрет.
– Три-четыре человека в день приходят. В основном с утра, – говорит Бутылин.
Сегодня тот редкий день, когда участкового под дверью никто не поджидает. Занимается бумагами. Это теперь существенная часть работы.
– На любое сообщение, которое поступает в дежурную часть, обязаны отреагировать, – поясняет Владимир Геннадьевич. – Вчера звонят: ЧП. Муж с женой приехали на канал испытывать гидрокостюм для подводной рыбалки. Мужчина полез в воду, а жену отправил – езжай вперёд, встречай. А сам ошибся и поплыл в другую сторону. Супруга час прождала, набрала 112. Я с ней связался, выехал. Через несколько минут перезванивает: всё в порядке, муж нашёлся – выплыл в другом месте. Но сигнал зарегистрирован, я обязан убедиться, что он жив-здоров, опросить, бумаги заполнить.
Эффективность реформы – для многих вопрос дискуссионный. Но рядовые граждане, похоже, стали больше доверять полиции. Если раньше лишний раз с людьми в форме старались не связываться, теперь звонят по любому поводу.
– Когда-то в районе за год в книге учёта регистрировалось 4-5 тыс. сообщений, сейчас в разы больше, – чтобы не быть голословным, участковый раскрывает толстый журнал. – Вот уже 11895-е зарегистрировано. А до конца года ещё два месяца. Сообщают не только о преступлениях. Вчера на Садовый выезжал. Старушка ждёт: «Надо трубу оштукатурить. А куда ещё звонить? Вы же полиция».
Когда ни сигналов, ни посетителей, ни поручений нет, а бумажная работа закончена, Бутылин отправляется к охотникам и подучётникам. У первых проверяет условия хранения оружия, у вторых – соблюдение ограничений, установленных судом.
Едем по селу. Навстречу мужчина средних лет с красным испитым лицом.
– Вот один из моих подопечных. Переехал сюда из Надзорного. Нормальная была семья – жена, ребёнок. Через некоторое время ребёнок умер, жена ушла. Начал пить. Сейчас живёт с матерью. Судим за хранение наркотиков, – Владимир Геннадьевич производит впечатление человека добродушного, но, обращаясь к подучётнику, суровеет на глазах. – Сколько отметок пропустил?
– Две.
– Почему?
– Пил...
– Дважды в месяц он обязан ездить в райцентр, отмечаться. За пропуски суд заменил условное наказание реальным. Теперь должен будет отсидеть 26 суток, – поясняет Бутылин.
Таких, в отношении которых судом установлен административный надзор, на попечении Владимира Геннадьевича четверо. У некоторых ограничение – с 22.00 до 6.00 обязаны находиться дома. К ним «в гости» участковый ездит по вечерам.
От беды подальше
А вот охотники – люди вольные. Сидеть и ждать участкового не обязаны. Напротив, это он должен под них подстроиться, застать дома и проверить, как хранят оружие и боеприпасы.
Едем по нескольким адресам. Дома только один из «запланированных» охотников. В отличие от подучётников Владимир Смоквин видеть участкового даже рад.
– Проходите. Вот сейф. Заперт. Всё, как положено, – заядлый охотник отпирает дверцу. – Два ружья. Разобраны. В чехлах. Патроны – отдельно.
Бутылин всё осматривает, проверяет разрешения, заполняет документы.
– Много охотников. Дважды в год должен у каждого побывать, – рассказывает полицейский.
Проверкой условий хранения оружия приятная – если можно так выразиться – часть работы заканчивается. Идём к неприглядной двухэтажке. Участковый стучит в разбитую дверь. После долгого ожидания попадаем внутрь. Тёмный, захламлённый, вонючий коридор. Заподозрить в этой норе жилую квартиру – сложно. Но на древнем диванчике, среди гор мусора спит, скрючившись, мужичок. В соседней комнате на табурете примостилась женщина лет пятидесяти с опухшим от пьянки лицом.
– Что ты тут делаешь? Зачем приехала? У тебя ведь в Ставрополе дом, работа. Чего тебе не живётся нормальной жизнью? – сокрушается Бутылин.
– Не знаю.
– Быстро собирайся и уезжай.
Удивительно, но женщина как будто только и ждала этой команды. В считанные минуты приводит себя в порядок. Черные сапоги, кожаная куртка, быстрый макияж, духи. Если бы не характерная одутловатость – вполне приличный вид. Через пять минут – уже на остановке, ждёт рейсовый автобус. Исчез из квартиры и спящий мужичок.
– Таких притонов тут несколько. Стараюсь наведываться почаще. Где пьют без меры, там жди беды, – поясняет Владимир Геннадьевич. – Всех их знаю. Видел, как они опускались, теряли человеческое лицо. Сочувствую ли? Конечно. Их близким.
Рабочий день завершается. Завтра – на дискотеку. Не плясать, конечно. Дежурить. Как говорится, и в горе, и в радости. Вся надежда на участкового.
Участвует ли Ставрополье в этом году в конкурсе «Народный участковый»? 
Елена Панкова: Мы заложники монополистов 
Новоселье будет! Потеряв зрение и жильё, ставрополец не падает духом 
Почти мама, почти БОМЖ: беременная ставропольчанка может остаться на улице