Проказа – коварная болезнь, известная ещё с библейских времён и не побеждённая по сей день. Один из двух федеральных лепрозориев – под Георгиевском, в посёлке Терском.
По дороге и.о. главврача Терского лепрозория Михаил Гридасов, живущий в посёлке с 1959-го года, рассказывает о палочке Хансена, о судьбах пациентов, о династиях медиков, работавших здесь. Но при въезде в сам посёлок предупреждает, что журналистов уже 10 лет не пускает в медучреждение. И вовсе не из-за опасности заражения, а из-за той полуправды и домыслов, которые порой выдают акулы пера после поездки.
Жизнь без маски
Поэтому ни о какой «деревне прокажённых», смакуя подробности их личной жизни, рассказывать не буду. Людей с «львиными масками» на лицах я здесь не встретила. «Да вы их и не увидите, – говорит Михаил Иванович, – после 1943-го года наши пациенты получают комбинированное лечение, поэтому до таких симптомов даже не доходит. Вспоминаю только одну женщину, жизнелюбивую и жизнерадостную Валентину Николаевну, на той лепра «погуляла», пришлось ампутировать конечности».
При входе в жилой корпус для лепробольных хотела надеть стерильную маску, чтобы уберечься от инфекции. Но потом стало стыдно, ведь санитарочки, медсёстры, доктора десятилетиями здесь работают, все выполняют свой долг, и никто не шарахается от постояльцев. «Просто люди разговаривать с вами не станут, если будете двумя пальчиками дверь открывать и проявлять свою неприязнь. Только руки потом, по санитарным правилам, помыть нужно», – даёт мне наставления медперсонал. Сейчас в лепрозории больных с активной формой лепры нет, все – санированные, не представляют угрозы окружающим. При желании они могут даже уехать к родным, свободно выйти в город. Но остаются под амбулаторным наблюдением.
Умирают от старости
«Наши пациенты умирают не от лепры, а от старости, – говорит Михаил Гридасов. – Недавно не стало ветерана войны деда Ивана, так ему было 98 лет! Средняя продолжительность жизни у мужчин – 68 лет, женщин – 75-77. За те 26 лет, что я возглавляю лепрозорий, людей каких только «экзотических» национальностей здесь не было: корейцы, китайцы, якуты. Был даже нигериец, приехал учиться из богатой африканской семьи, а в России у него обнаружили лепру (инкубационный период 7,5 лет). Так парень, чтоб не компрометировать родных, решил не возвращаться на родину, взял гражданство РФ и остался лечиться. А вот о больных лепрой цыганах никогда не слышал».
Странно, но факт. Ведь на родине их генетических предков, в Индии, больных проказой очень много. Прокажённые там сгнивают заживо на улицах. Ведь без должного лечения лепра поражает кожу, слизистые оболочки, периферическую нервную систему, внутренние органы. Больные зачастую быстро слепнут. Катализатор – неблагоприятная среда, плохие гигиена и питание, низкий иммунитет. «Лепра – великий имитатор, и порой распознать болезнь неспециалисту сложно, – говорит Михаил Иванович, – иногда проявления напоминают вторичный сифилис».
В СССР было 16 лепрозориев, сейчас в России их осталось всего три: два федерального значения – Терский и Астраханский – и один в Краснодаре, краевой. Ходят слухи, что Терский хотят закрыть. Страшно главврачу это слышать: вакцины для полного излечения лепры так и нет.
Быть или не быть?
Пациенты живут здесь на полном гособеспечении. Что их ждёт? Кто будет наблюдать за ними и где? Примут ли их близкие? «У нас уже был 85-й год, когда пришёл приказ закрыть Терский лепрозорий, а на его базе сделать клинику для лечения наркозависимых туберкулёзных больных, – вспоминают сотрудники учреждения, – тогда Минздрав, оценив ситуацию, вынужден был его отменить».
Тётя Рая (имя изменено) живёт здесь с 1941-го года. «До войны в семье было семь душ. Отец всех привёз сюда из Грузии. Две сестры оказались здоровыми. А два брата прожили здесь 12 лет, эпидемиологи думали, что заразны. Но и они оказались здоровы», – говорит женщина.
Даже в трудные 90-е, когда в стране не было ничего, здесь беды не знали, все больные в Терском были накормлены и ухожены. У лепрозория были свои картофельные поля, пасека, виноградник, свиньи, пекарня, детсад, где был оборудован первый в крае компьютерный класс.
Михаил Земцов, главврач Ставропольского клинического кожновенерологического диспансера:
– Лепра относится к особо опасным инфекциям. Болезнь коварная, подъём заболевания идёт циклично. И хотя на юге последний такой всплеск был после войны, а самому молодому больному в Терском, насколько знаю, уже 45 лет, по данным за 2012й год, в мире зарегистрировано 300 тыс. новых лепробольных.
В Европе, отпуская подлеченных лепробольных в мир, врачи пишут «здоров», наши доктора заключают – «санирован», ведь рецидивы случаются.
Возбудитель лепры в наибольшем количестве выделяется из носоглотки больного. В тесном контакте можно заразиться.
Ольга Габукова, зам. главного врача Терского лепрозория по медицинской части:
– На Ставрополье переехала работать из Астрахани, где был основан Всесоюзный НИИ по изучению лепры. До сих пор эта болезнь, а также её распространение, как считается, воздушнокапельным путём при длительном контакте с лепробольным, до конца не изучены.
До недавнего времени для изучения проказы использовали броненосцев, наряду с мышами единственных неродственных людям млекопитающих, подверженных болезни. Но ввозить их из Центральной и Южной Америки для опытов очень дорого. Удивительно, к другим животным лепра «не липнет».
Недавно был случай заражения лепрой учёногоэнтомолога из Питера, работавшего за границей, известно, что с лепробольными он не общался, только с представителями фауны. Так что загадок ещё много».
Дневник Победы. Пятигорчанка более полувека хранит записи отца 
Секреты бабушки Шекинат 
Правнучатый племянник Лермонтова: Как научиться любить Отчизну