Примерное время чтения: 5 минут
213

Рисковые люди. Поможет ли опыт ставропольских ученых побороть Эболу

АиФ-СК №51 17/12/2014

В России, несмотря на прогнозы, Эбола так и не появилась. Но медики ко всему готовы. Есть большой опыт работы с её дальней родственницей – крымской геморрагической лихорадкой (КГЛ). В числе разработчиков рекомендаций для российских врачей – профессор Ирина Санникова. Много лет назад за борьбу с КГЛ она получила звание заслуженного врача России, а сегодня читает ставропольским студентам курс по африканской лихорадке.

Драматическая медицина

Марина Тимченко, «АиФ-СК»: Подвиг людей в белых халатах получил высокую оценку. Но рискуют не только те, кто работает с лихорадкой Эбола. Всех инфекционистов можно назвать отважными людьми…

Ирина Санникова: Когда-то в детстве мне в библиотеке попалась книга «Драматическая медицина» с историческими данными об опытах самозаражения учёных-исследователей. Некоторые из них жертвовали своей жизнью, чтобы докопаться до истины. На меня тогда это произвело большое впечатление, предопределило выбор профессии. Инфекционные заболевания относятся к разделу драматической медицины.

– Вы – специалист по крымской геморрагической лихорадке, о ней ваша докторская диссертация. Сейчас читаете студентам курс по лихорадке Эбола. Насколько эти заболевания похожи?

– Единственный российский врач-клиницист, который видел и пациентов с Эболой, и больных КГЛ – академик Виктор Малеев, мой научный руководитель. Сравнивая эти две лихорадки, Виктор Васильевич утверждает, что по геморрагическим проявлениям (кровотечениям) крымская тяжелее, чем Эбола.

Но у Эбола есть другие аспекты тяжести: обезвоживание, полиорганная недостаточность, которые приводят к развитию шока и летальному исходу.

– А по степени заразности они сопоставимы?

– Нет. Пути распространения Эболы менее изучены. Много ещё вопросов. Неизвестно, что является резервуаром для вируса, непонятна роль приматов в передаче инфекции.

ВОЗ главной причиной продолжающейся эпидемии называет бедность западноафриканских стран. Мало врачей, лекарств. Это же определяет и высокий уровень смертности.

При крымской геморрагической, кстати, без медицинской помощи летальность – 30-90%.

– Но эту заразу мы практически победили…

– Конечно. Мы знаем, как предотвращать, как выявлять, как лечить. В Ставропольском крае уже три года – ни одного умершего от лихорадки. А начинали с 30-процентной смертности. Борьба с Эболой затрудняется тем, что она мало изучена. Плюс очень низкий уровень организации медицинской помощи в странах, где она свирепствует.

Своих очагов хватает

Кстати
Вспышка сибирской язвы ­ заболевания, занимающего верхнюю строчку в списке инфекций категории «А», последний раз регистрировалась в крае в прошлом году. Заболели двое селян.

Но самые массовые заражения у нас связаны всё же не с природными очагами, а с человеческим фактором. Весной этого года более двухсот ставропольцев слегли, отведав салаты из супермаркета. Разносчиками заразы оказались больные работники предприятия.
– Прогнозировали, что в конце октября вирус появится в России. Уже декабрь заканчивается. Пронесло?

– Мы относимся к странам с низким риском заноса Эболы. Если посмотреть на карту авиарейсов из западноафриканских стран, проблема актуальна, в первую очередь, для Европы и США.

У нас единственный возможный источник Эболы – африканские студенты. Когда они приехали на учёбу, за ними установили наблюдение, выяснили, что они здоровы.

Но мы готовы ко всему. Боксы и защитная одежда есть, всё, что нужно для посиндромной терапии, имеется. Мы прошли очень хорошую школу, усмиряя крымскую геморрагическую лихорадку. Заболевание не родственное, но по тяжести довольно близкое к Эболе.

– Некоторые эксперты считают, что это не просто вирус, а биологическое оружие…

– Вирус Эбола, действительно, наряду с лихорадкой Марбург и желтой лихорадкой относится к категории «А» – самые опасные. При любой вспышке этих заболеваний всегда рассматривают и возможность их использования в качестве биологического оружия. Но известно, что лихорадка Эбола эндемична для африканского континента, там её природный очаг. И периодические вспышки регистрируются давно.

– До нас она не добралась. И, надо думать, уже не доберется. Какие напасти для нашего региона актуальны? Чего ждать от нового года?

– Если говорить о природноочаговых инфекциях, то для нас это, в первую очередь, КГЛ. В Ставропольском крае и на Северном Кавказе высокий уровень заболеваемости бруцеллезом. Мы эндемичны по сибирской язве, лептоспирозу, туляремии. Одним словом, у нас своих природных очагов более чем достаточно.

Инфекции непредсказуемы. Мы не знаем, какие новые угрозы нас подстерегают. В середине января ожидается подъём заболеваемости гриппом и ОРВИ. По кори на Северном Кавказе пока остаётся нестабильной ситуация...

Инфекции всегда были, есть и будут.

– Как считаете, реформа здравоохранения, которая сегодня сотрясает отрасль, не снизит нашу инфекционную защищённость?

– При всей тенденции к сокращению коечного фонда в стране, инфекционных коек это не коснётся. Напротив, материально-техническую базу профильных стационаров продолжают укреплять, кадровый потенциал обещают сохранить.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Топ 5 читаемых


Самое интересное в регионах