С энтузиастом, который в своём родном селе Сотниковском добился статуса природного заказника, проложил экологические тропы, мы беседуем о том, как сберечь для потомков богатство родной земли.
Расстрел из автомобиля
Елена Панкова, АиФ-СК: Михаил Николаевич, как-то вы озвучили такую цифру: на Ставрополье всего 1,5% земель находятся под особой охраной государства. Другая ваша цифра тоже шокирует: в одном только Благодарненском районе, где вы проживаете, более 800 охотников! Не слишком ли хищнически относимся к природе?
Михаил Фролов: Сам я увлекаюсь исключительно фотоохотой, но любителей пострелять действительно много. Правда, в последние годы их стало чуть меньше, потому что начали действовать новые правила. Сегодня охота – прерогатива в основном людей обеспеченных, ведь нужно и за лицензию заплатить, и взносы за членство в охотхозяйстве внести, и на бензин потратиться. Современный охотник за дичью гоняется на машине.
Это в Европе для любителей пострелять в зверей доступно только 20% леса. У нас – полная вольница, охотиться можно на 90% территории!
И если ещё двадцать лет назад в наших лесах можно было увидеть зверей, показать их детям, то сегодня дикие животные – разве что в зоопарках.
Даже в труднодоступных местах, на озёрах, что на границе Ставрополья с Калмыкией, сейчас уже почти не увидишь ни рыбу, ни птицу – одни брошенные на берегах снасти. Мусорная свалка! Браконьеры массово отлавливают рыбу, а значит, лишают корма редких птиц. Поэтому в тех краях редко теперь встречаются журавли, утки, пеликаны. Исчезли и сайгаки. А раньше их сколько было!
– Егери ничего не могут сделать?
– Егерь сегодня – профессия непрестижная и низкооплачиваемая, поэтому желающих ею заниматься всё меньше и меньше. Да и полномочий у егерей не так много.
– А куда смотрят власти?! Вы ведь постоянно пишете письма в «инстанции», выступаете на экологических конференциях. Даже обратились в краевую Думу с предложением – увеличить охранную зону заказников до 10 километров. Что-то после этого изменилось?
– Ничего не изменилось. Чиновники даже на заседания наших экологических организаций перестали приходить. Раньше хотя бы посещали…
На плечах энтузиастов
– Что же получается: охрана природы – удел одних лишь энтузиастов? А где государственные программы?
– По моим сведениям, в крае сейчас 46 государственных заказников и ни одного заповедника (их отличие в том, что в заказнике хозяйственная деятельность частично разрешена. В заповеднике – нет. – Авт.). Но лишь в 15-ти заказниках земля официально оформлена.
– Почему так мало?
– Потому что процедура передачи земли под эти охраняемые территории очень дорогостоящая – 600-700 тыс. руб. Сегодня, когда многие луга и поля уже в частных руках, сделать это ещё тяжелее. Какой же частник откажется от надела, который даёт ему прибыль? Вот и подступают вплотную к охраняемым территориям кошары, частные поля, луга.
– Но вам удалось узаконить Сотниковский заказник…
– Да, удалось, хоть и с большим трудом. Три года пришлось на это потратить, а ведь у нас территория небольшая – всего 35 га. Причём помогали мне только спонсоры, государство никак не участвовало.
– Зато сейчас в вашем заказнике красота – экскурсии для школьников проводите. Слышала, что ботаники из СКФУ – частые гости у вас. Что изучают?
– Да, учёные из СКФУ проводят у нас геоботанические исследования. Приезжают специалисты и из других регионов, даже из-за границы. Что изучают? Знаете, у нас ведь уникальные растения. Флора приспособилась к дефициту воды в нашем засушливом районе. У многих растений появились такие специальные мешочки, в которых накапливается влага. Вот этот феномен, например, изучают…
– Вы уже много лет бьёте тревогу по поводу исчезновения лесополос…
– Эти жизненно необходимые югу России посадки, увы, стремительно сокращаются – исчезает до 5% в год. Это беда всей страны! Раньше за лесополосы отвечали лесхозы, сейчас – никто. Новых посадок не делают, то, что осталось, гибнет. К счастью, хотя бы вырубать деревья перестали – благодаря тотальной газификации края. Но огромный вред лесополосам наносят пожары. Деревья болеют и постепенно умирают, но никому нет до этого дела. А ведь там, где лесополосы уже исчезли, я своими глазами наблюдал пыльные бури. Это очень страшно! Буря поднимает с поверхности земли гумус, почвы стремительно истощаются. И каких урожаев нам после этого ждать? Лет через 25-30 в этих местах будут пустыни!
– Что же делать?
– Возрождать лесхозы! Этим должен в первую очередь озаботиться Минсельхоз страны, этим должны заниматься чиновники на местах. Но все делают вид, что такой проблемы не существует. Чиновники должны не просто получать свои немаленькие зарплаты, а и думать о том, что мы оставим нашим детям и внукам.
Посмотрите, что творится с природой КМВ и Домбая, где тоже долгое время закрывали глаза на вопиющие безобразия. А ведь это жемчужины не только Кавказа, это, как Ниагарские водопады, к примеру, – достояние всего мира!
Но сейчас на Домбайской поляне вместо храма природы – базар! В Кисловодске на месте скалы Храм Воздуха – ресторанный комплекс. Вместо насыщенного хвоей и ароматом цветов воздуха Долины роз – гарь мангалов, выхлопы автомобилей, разъезжающих по пешеходной дорожке. Обидно!
Сберечь бабочку. В Красной книге Ставрополья 448 редких растений и животных 
Почему в КБР ввели лимит на отстрел диких животных? 
Сад на камнях. Абрикосовые саженцы помогут сохранить гору Кинжал 
«Вредят сами люди». Почему в крае не получилось сделать заказник? 
«Тяжелый» мусор