Титулованный борец, сотрудник уголовного розыска, телохранитель: в судьбе жителя Чечни Адама Сатуева много интересного. Но главным делом жизни он считает Донди-Юрт - этнографический комплекс, созданный его руками.
По прозвищу Богатырь
Собирать экспонаты для своего будущего музея Адам начал ещё подростком. Тогда его называли Донди.
«Я родился слабым и часто болел, – рассказывает Адам. – А у нашего народа есть поверие: если ребёнку дать новое имя, имя сильного человека, то и он станет сильным. И бабушка назвала меня Донди. Это народный герой, богатырь, похожий на русского Илью Муромца».
Бабушкина хитрость сработала. В 16 лет Адам стал мастером спорта по вольной борьбе, членом сборной СССР. В 18 его пригласили в СКА, а потом и в ЦСКА. Но спортивная карьера чуть не сделала инвалидом. Однажды после неудачного броска его парализовало. Семь месяцев борец пролежал без движения. И только сила духа помогла ему снова подняться и вернуться в нормальную жизнь.
Тогда перед перспективным спортсменом были открыты любые двери. Он выбрал Высшую школу МВД. Отучившись, вернулся домой, пошёл работать в уголовный розыск. Когда республика стала превращаться в Ичкерию, цели и задачи милиции вошли в противоречие с убеждениями Адама.
Он уехал в Москву, стал телохранителем одной знаменитости. Но оставаться в столице надолго не планировал. Все деньги, которые получал, направлял на осуществление своей мечты, создание Города Солнца.
Время собирать камни
Сегодня Донди-Юрт занимает около гектара. На его территории руками Адама и его помощников выстроены башни, сакли, навесы, колодцы. Внутри - старинная утварь, воссоздающая быт чеченского народа в разные эпохи.
«Наши предки, которые жили высоко в горах, строили трёхэтажные жилые башни. На первом уровне держали скот. Животные своим дыханием согревали помещения, в том числе и этажом выше, – там жили хозяева. Третий уровень всегда был готов к приезду гостей», – рассказывает Адам.
Керамическая посуда, музыкальные инструменты, украшения, оружие, чеканка – от обилия и разнообразия экспонатов разбегаются глаза. А снаружи – настоящий сад камней с историей. Памятники природы юрского периода, окаменелые обитатели древнего моря – моллюски, осьминоги, устрицы, ежи и звёзды.
Всего камней в музее – 1700. И каждый попал сюда благодаря Адаму.
Родные были не в восторге от того, что юноша ищет в горах камни и приносит их домой. Но воспрепятствовать этой страсти не смогли. А она со временем только усиливалась.
«Когда я ездил на спортивные соревнования в другие города, обязательно шёл в краеведческий музей. Друзья – по магазинам, в кино, а я – в музей, – с улыбкой вспоминает Адам. – И глядя на исторические экспозиции, я мечтал когда-нибудь всем показать историю и моего народа».
Примерно в те же годы будущий создатель этнографического комплекса прочитал «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы («поэтический диалог», одна из классических утопий, впервые опубликована в 1623 году - ред.), философа, который провёл в неволе 27 лет. И тоже загорелся желанием когда-нибудь построить свой Город Солнца.
Спустя много лет эта мечта осуществилась. Даже когда вокруг была война, Адам продолжал собирать артефакты. Спасать историю, чтобы потом с помощью этих предметов рассказать её новым поколениям.
В Донди-Юрте есть даже ворота Грозного. Они были построены в XIX веке генералом Ермоловым и разрушены в ходе боёв в 1995 году. Но Адам посчитал необходимым спасти то, что осталось. Фрагменты ворот, которые «видели» Пушкина, Лермонтова, Толстого, он восстановил в виде арки в своём идеальном городе.
Остров сокровищ
Но самая ценная коллекция – древние находки. Окаменелые останки ископаемых животных. Бедренная кость и сустав тираннозавра, зуб и бивень мамонта, желток яйца неизвестной птицы, найденный в сердцевине одного из камней.
По оценкам специалистов, которые нередко наведываются в Донди-Юрт, возраст самой древней находки – 65 миллионов лет, юрский период. Есть экспонаты кобанской культуры – украшения, посуда.
Конечно, в музеях мира можно увидеть много похожего. Но здесь, в Урус-Мартане, их можно и потрогать – прикоснуться к истории в прямом смысле.
«Осознавать, что этими кувшинами пользовались люди, которые жили на этой территории много тысяч лет назад, необыкновенно, – говорит Адам, перебирая экспонаты на полке с глиняной посудой. – Я всегда представляю, как они мастерили эти изделия, как пользовались ими – пили из этих кувшинов, ели из этих мисок. И сердце радостно замирает. Я счастлив, что мне удалось всё это собрать и сделать доступным каждому».
Каждая вещь – какой-то срез истории, традиций. Вот на стене висят черкески – одна из них красная.
«Её надевали, когда отправлялись на войну, чтобы, если ранят, враг не увидел кровь на одежде, – поясняет Адам. – А это – кухонная утварь. Раньше взрослые и дети ели из одной чаши, считалось, что это укрепляло семьи».
У Адама тоже есть семья – дети, внуки. Но по-настоящему дома он чувствует себя только в Донди-Юрте. Четыре года жил в башне, потом ещё три – в сакле. Всего на территории музея девять башен, три сакли и пять склепов.
«Бывает, приеду из города уставший, приду сюда и сразу лучше себя чувствую, смотрю на свои камни и отдыхаю, они как будто питают меня энергией, – признаётся создатель музея. – Люблю здесь в тишине читать и размышлять».
Для гостей музея Адам проводит экскурсии и параллельно продолжает собирать камни. Недавно в Донди-Юрт доставили очередной экспонат – огромный валун, найденный в Харачое, где снимали фильм с участием Сатуева.
Время от времени поступают предложения о продаже отдельных экспонатов и музея в целом.
«Как-то предложили 100 миллионов рублей за Донди-Юрт. Но я лучше буду голодать, чем продам его, – качает головой Адам. – Это моя жизнь».
«Мама» ставропольских слонов. Анне Швыревой исполнилось 80 лет 
Местные легенды. Ученый из Ставрополя о подземном монастыре и дольменах 
Горная «болезнь». Как любовь к кроссвордам сделала чеченца экскурсоводом 
Ломали ноги сыновьям? Что правда в ингушских преданиях об амазонках 
Чужие здесь не ходят. Кто живет в высокогорных селениях Осетии