Подарили космонавта
Елена Евдокимова, АиФ-СК: А вы свою первую ёлку из детства помните?
– Мне года четыре было, соседский мальчишка-первоклассник потащил меня на праздник в школу. Обратно я шёл весь в слезах с такой горькой обидой! Дед Мороз называл ребят по имени и вручал каждому кулёк. А стоял и всё повторял тихонько: «Вот я, Толя Бармянцев, а мне подарок?». Не мог же я знать, что все пакеты подписаны, что я-то на этой школьной ёлке – случайный гость. Так что по себе знаю – как это важно, получить подарок от Деда Мороза. Мне в 1964-м, после полёта в космос Гагарина положили под ёлку большого космонавта, очень дорогой для меня сюрприз.
Родители часто просят вручить ребёнку подарок, за спиной протягивают – совсем неважно, кто его купил, главное – чтоб подарил Дед Мороз. Я на корпоративы не хожу, только детские ёлки – в театре, на главной площади Черкесска. Здесь каток залили, такую красавицу нарядили – любо-дорого.
– Сами дети о чём-то забавном просят?
– Да нет, ничего особенного. Как-то одна девочка вышла к ёлке и стала не традиционные стихотворения декламировать, а просто сказала: «Хочу, чтобы был мир». Не знаю, научили её или это было искренне. Дети хотят, чтобы их услышали. Чтобы Дед Мороз рукавицей своей по голове погладил, хотят потрогать его. Они столько вкладывают в своё маленькое обращение к Деду Морозу и Снегурочке! А не услышали, не уделили внимания – трагедия…
– Когда на ёлке сотни ребят, каждого просто физически невозможно услышать...
– Много лет назад в Москве я поздравлял с Новым годом детей-инвалидов – я их глаз забыть не могу – такая радость в них была! Мы ездили по квартирам, несколько дней по списку вручали подарки от благотворительного общества – набор сладостей и игрушки, девочкам – кукла, мальчикам – машинка.
Какая ёлка без лезгинки?
– Как из столицы вас в Черкесск занесло?
– После ГИТИСа я в молодёжной студии служил, были мы на Кавказе со спектаклями. Вот так и получилось – приехал на гастроли и остался. Жизнь распорядилась, что именно в Карачаево-Черкесии. Работал худруком в парке Зелёный Остров, я ведь режиссёрский факультет окончил, ставил праздничные мероприятия. А потом в Русский театр пришёл, принял меня возглавлявший его тогда Канок Муридович Клычев. Занят был во всём репертуаре, сегодня я преподаю и служу в театре.
– Ёлка на Кавказе отличается от тех, что в средней полосе России и в столице?
– Дети везде одинаковые. У них также глаза горят и лица радостью светятся. Песенки, стихи и загадки такие же, как везде, разве что лезгинку обязательно спляшут под ёлкой, это непременное условие. Ну должен же чем-то отличаться кавказский Новый год! А как дети воспринимают и принимают Деда Мороза – зависит только от самого Деда Мороза. Бывает, так в шубу вцепятся и не отпускают, а на одном из представлений в начале 90-х меня под ёлку уронили. Время было тотального дефицита, а у меня – целый мешок машинок, роботов, трамвайчиков. Дети как увидели игрушки, бросились разбирать, вот я под ёлкой и оказался, не выдержал натиска.
И всё-таки он настоящий!
– За столько лет «дедморозовской» практики волшебство остаётся?
– Всё зависит от того, как к этому относиться. Деда Мороза ассоциируют то со святым Николаем-угодником, то с главным богом в славянской мифологии – Сварогом. Западный Санта Клаус – святой Николай по-нашему. Но Дед Мороз – он Дед Мороз и есть, зачем какие-то сравнения искать, в родословную заглядывать? А профессиональный подход – он обязателен. Разное бывало за эти годы – кажется, уже и сил нет двигаться, слово вымолвить, а выходишь и… случается сказка. И хочешь – не хочешь – ты в этой сказке. Гамлет, Баба-Яга, Дед Мороз – не в этом суть. Вот стоят на площади две-три тысячи человек, а ты должен выйти и сделать так, чтобы поверили. Не спрашивайте про внутренние силы – это тайна Нового года. Для меня самого загадка, как это получается.
– По-прежнему верите в чудеса? Сами о чём попросите в Новый год?
– В первую очередь, душевного спокойствия, для себя и для людей. Чтоб надежды исполнились. Чтоб ученики мои добились цели – это не просто слова. В этом году двое моих воспитанников поступили: один в «Щуку» на курс Князева, другой – на театральное отделение Университета искусств в Краснодаре. Много работы плюс удача – и всё получится. О профессионализме я сказал, но если сам в себя не веришь, кто поверит? А детей не обманешь. Девочка лет восьми как-то сказала после моей ёлки: «Мама, мамочка, я же тебе говорила, ОН – НАСТОЯЩИЙ, а ты мне не верила!»