Прошло уже пять лет с момента, когда весь мир пережил настоящий шок, узнав о событиях, разворачивающихся в осетинском Беслане.
В очередную годовщину этой трагедии, унесшей жизни 333 человек, вновь звучат слова соболезнования и сочувствия, а телевизионная картинка и полосы газет наполняются эмоциональными репортажами, преисполненными горя и гнева в адрес террористов.
Только для тех, кто пережил этот кошмар, для тех, кто видел все своими глазами, для неангажированных экспертов и просто неравнодушных людей большинство таких слов пусты.
В поисках истины
Дело в том, что в официальной информационной политике в отношении бесланской трагедии изначально было много недосказанности. Что же касается следствия, все пять лет оно старается избегать острых углов, неприятных вопросов и тем.
Для многих осетин, которые прекрасно осведомлены, что на самом деле происходило в те дни в Беслане, такая позиция является проявлением несправедливости и неуважения к памяти погибших.
Для них очевидно, что перед судом должен предстать не только единственный выживший террорист, но и те должностные лица, которые допустили преступную халатность, поступки которых шли вразрез со здравым смыслом и конституцией, в результате чего трагедия приобрела столь катастрофические масштабы.
Фрагменты страшной картины
Но правда все же существует. И не в виде домыслов и измышлений, а в виде конкретных фактов, которые без труда складываются в довольно страшную картину. В которой есть танки и огнеметы, стреляющие по школе, побудительные мотивы для этих действий, а также очень много неприятных вопросов, на которые никто не хочет давать ответы.
К примеру, любой желающий может найти в сети и ознакомиться с докладом Юрия Савельева, доктора технических наук, эксперта высшей категории в области физики горения и взрывов, входившего в парламентскую комиссию по расследованию теракта, но не согласившегося с выводами большинства своих коллег-депутатов.
Заслуживает внимания и недавнее исследование, которое провела Элла Кесаева, лидер общественной организации "Голос Беслана". Опираясь исключительно на официальные данные расследования, ей удалось выяснить, что большинство террористов, участвовавших в захвате школы, состояли на учете региональных УБОПа и УФСБ, были объявлены в федеральный розыск, неоднократно задерживались, арестовывались, а некоторые даже были осуждены. Учитывая специфику северокавказской борьбы с террором, когда даже непричастные к бандформированиям люди надолго лишались свободы, кажется более чем странным, что те, кто должен был отбывать сроки в тюрьме, беспрепятственно планируют и совершают устрашающий по масштабам теракт.
Самое интересное, что подобные исследования принято не замечать. Ведь пытаться их оспорить означало бы в том или ином виде быть вовлеченным в диалог, который, безусловно, привлек бы к себе внимание широкой общественности.
Пока же можно видеть лишь разнообразные способы давления на тех, кто никак не может принять и смириться с официальной версией развития событий в те страшные сентябрьские дни 2004 года.
Переломная точка
- То, что нас пытаются поливать грязью и заставить замолчать, - это не повод опускать руки, - говорит Элла Кесаева. - В ответ на несправедливость все большее число людей занимают активную гражданскую позицию и наша задача объединить их, чтобы отстаивать свои права, используя все доступные законные методы борьбы.
Еще одним из направлений работы осетинских общественных организаций сегодня является решение вопроса о принятии федерального закона о статусе жертв терактов, который есть во многих странах. Дело в том, что в настоящий момент те, кто пострадал от различных терактов на территории России, зачастую вынуждены все свои проблемы, связанные, в том числе, с лечением и реабилитацией, решать самостоятельно. Помощи региональных властей в этом плане явно недостаточно и необходимо большее внимание федерального центра.
Принятие такого закона, по словам Эллы Кесаевой, могло бы стать переломной точкой, характеризующей изменение отношения государства ко всем тем, кто пострадал во время терактов. Но пока об этом, к сожалению, говорить не приходится.
Кто виноват в случившемся, или Что делать дальше?