Операция «Чечевица». Как депортировали чеченцев и ингушей в 1944 году

Ровно 73 года назад, 23 февраля 1944-го, на территории Чечено-Ингушской и Дагестанской АССР начались дни депортации. Объясняя операцию необходимостью избавиться от местных бандформирований, население выдворяли в Среднюю Азию и Казахстан.

Как советские власти оправдывали выселение и как оно проходило, вспоминает «АиФ-СК».

Подготовка и утверждение 

За месяц до начала операции – 31 января 1944 года – государственный комитет обороны СССР принял решение о ликвидации Чечено-Ингушской автономии. Жители республики, согласно утверждённому постановлению, должны были быть депортированы с формулировкой «за пособничество фашистским захватчикам» – такое решение принял нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия. Он также стал и автором так называемой «инструкции» по выдворению людей, а после лично контролировал процесс и управлял войсками.

Военной необходимости, как стало понятно спустя годы, в этом не было – вермахт к тому времени был отброшен довольно далеко от Кавказа. Однако причину необходимости операции «Чечевица» идеологи процесса, согласно выдержки из решения о депортации, обосновывали так: «… многие чеченцы и ингуши изменили Родине, переходили на сторону фашистских оккупантов, вступали в ряды диверсантов и разведчиков, забрасываемых немцами в тыл Красной Армии, создавали по указке немцев вооруженные банды для борьбы против советской власти, а также учитывая, что многие чеченцы и ингуши на протяжении ряда лет участвовали в вооруженных выступлениях против советской власти и в течение продолжительного времени, будучи не заняты честным трудом, совершают бандитские налеты на колхозы соседних областей, грабят и убивают советских людей».

Ингушская семья Гадзиевых у тела умершей дочери, 1944 год.Фото: Commons.wikimedia.org

Доклад для Сталина 

Советские солдаты, которым предстояло проводить депортацию, дислоцировались на территорию республики тайно – официальной причиной было заявлено проведение учений в горах. 

Так 100 тысяч солдат, из которых 18 тысяч были офицерами, а ещё 19 тысяч – оперативники из НКВД, КГБ и разведчики отряда «Смерш» начали операцию «Чечевица». Это название, кстати, до сих пор загадка – историки и учёные не нашли ни одной веской причины так именовать процесс, кроме разве что созвучия слова «Чечевица» с этнохоронимом «чеченцы».

О том, что решение о депортации принято, и войска готовы начать операцию, знали только руководители автономии и местные духовные лидеры.

Вот выдержка из доклада, который был адресован Сталину: «Было доложено председателю СНК Чечено-Ингушской АССР Моллаеву о решении правительства о выселении чеченцев и ингушей и о мотивах, которые легли в основу этого решения. Молаев после моего сообщения прослезился, но взял себя в руки и обещал выполнить все задания, которые ему будут даны в связи с выселением. Затем в Грозном вместе с ним были намечены и созваны девять руководящих работников, которым и было объявлено о ходе выселения чеченцев и ингушей и причинах выселения».

Также в этом отчёте было указано, что 40 республиканских партийных и советских работников из чеченцев и ингушей были прикреплены советскими офицерами к 24 районам. Задача, которая была поставлена им – подобрать из местного актива по несколько человек для агитации в каждом муниципалитете. 

«Вставайте, будем вас выселять». Что помнят крымские татары о депортации Подробнее

С вещами на выход 

В два часа ночи 23 февраля 1944 года по радио прозвучало слово «Пантера». Этот сигнал означал старт активной фазы операции. Военные с раннего утра стучались в дома людей. Солдаты давали разбуженным жильцам по два часа на сборы, после чего загружали семьи и грузовые машины, и те везли депортантов на железнодорожную станцию. 

В домах оставались почти все. Вещи разрешалось брать из расчёта не больше 500 кг на семью, чтобы в каждый вагон поместилось по 45 человек. Владельцы подсобных хозяйств вынуждены были сдать и скот, и сохранившиеся урожаи. В новом месте проживания им обещали выдать равновесную компенсацию, но получили её лишь единицы. 

Расправа над слабыми 

Подневольное выдворение с родной земли возмутило людей – начались протесты и побеги, которые в большинстве случаев были подавлены. Так или иначе сбежать смогли 6544 местных жителя. 

Документы (в том числе задокументированные показания очевидцев) сообщают, что советские войска расстреливали несогласных: так, в одном из сёл республики не пощадили даже восьмилетнего мальчика, в другом – убили пятеро пенсионерок, в третьем – открыли огонь по больным и калекам.

Очевидец Мумади Эльгакаев, которому удалось выжить, спустя время свидетельствовал о жуткой картине: в ауле Хайбах заживо было сожжено семь сотен чеченцев. Накануне сильный снег завалил дороги – люди не могли выбраться из горной местности, это сильно затягивало операцию. Тогда комиссар госбезопасности третьего ранга Михаил Гвишиани приказал загнать людей в колхозную конюшню, а затем поджечь её. 

Месяц в аду 

В ходе проведения «Чечевицы» с территории автономной республики было выдворено без малого полмиллиона человек. Для 1272 чеченцев эта дорога стала последней – они скончались, так и не доехав до Казахской или Киргизской СССР, куда вывозили депортируемых.

Среди причин смерти были лишь две – возраст (преклонный или слишком юный) и наличие хронических заболеваний. Болезни, скорее всего, обострились из-за сильного мороза, в условиях которого проходила перевозка. Условия были спартанскими: в вагонах, по воспоминаниям заведующего отделом Северо-Осетинского обкома КПСС Арапиева, не было ни света, ни воды.

«Пошёл гулять тиф. Лечения никакого, шла война... Во время коротких стоянок, на глухих безлюдных разъездах возле поезда в чёрном от паровозной копоти снегу хоронили умерших (уход от вагона дальше, чем на пять метров, грозил смертью на месте)».

В таких условиях депортируемым пришлось провести целый месяц – столько ехали «телячьи вагоны», как их называет Арапиев. 

Состав с выдворенными прибыл в пункт назначения 20 марта 1944 года. Люди, с корнем вырванные с исторической родины, были вынуждены начинать устраивать жизнь заново, только к этому никто не был готов. В населённых пунктах не было свободного жилья для чеченцев, а в колхозах и совхозах – рабочих мест, куда бы могли устроиться ссыльные. Уехать люди не могли: на каждом было ограничение по перемещению. 

Эта санкция была снята с выдворенного населения лишь после кончины Сталина. Однако возвращаться на родные земли людям все равно не разрешалось. Этим табу пренебрегли около 140 тысяч чеченцев, которые спустя 13 лет снова отправились домой в новообразованную Чечено-Ингушскую АССР.