«Караулят возле похоронных бюро». Как россиян заманивают в секты

Сект в России меньше не стало, но они свернули публичную деятельность, считает известный сектовед, священник Антоний Скрынников. О том, что сейчас происходит, какие секты опасны и как неофиты становятся радикалами – в материале «АиФ-СК».

«В секту не приходят, туда приводят»

Марина Тимченко, «АиФ-Северный Кавказ»: Кто, как правило, попадает в закрытые религиозные группы?

Антоний Скрынников: Совершенно разные люди. Самое главное заблуждение, с которым мне приходится сталкиваться, это когда человек говорит: со мной этого не случится, потому что я кандидат наук, майор полиции, корреспондент «АиФ» и т.д. На самом деле, как показывает практика, это всё не работает.

В различные секты в России вовлечено около миллиона человек. Ещё примерно 700 тыс., по данным известного исламоведа Романа Силантьева, сочувствуют идеям ваххабизма.

Зачастую в секты попадают люди, которые находятся в стрессовой ситуации. В таком состоянии человек более доверчив, ищет поддержку и нуждается в утешении. Мы знаем случаи, когда Свидетели Иеговы (организация признана в России экстремистской и внесена в список запрещённых. – ред.) дежурили возле похоронных контор, а представители других религиозных групп расклеивали свои объявления возле онкодиспансеров. Все помнят Грабового, который брал деньги с матерей жертв бесланской трагедии и обещал воскресить их детей.

- То есть дело не в индивидуальных качествах человека, а в обстоятельствах?

- Есть, конечно, такие люди, которые с интересом берут всё, что им дают. Но их всё-таки меньшинство. Главный принцип: в секту не приходят, туда приводят. И приводят, как правило, людей, оказавшихся в стрессовой ситуации.

Под колпаком? В отношении пастора секты «Новое поколение» возбудили дело Подробнее

- А каковы цели создателей сект?

- И финансовые, и политические. Бывает, что цели и вовсе нет. Когда психически больной человек собирает вокруг себя таких же нездоровых людей. У него нет задачи заработать или получить власть над кем-то. Он думает, что конец света близок и надо всех спасать. Вспомним пензенских сидельцев, которые спустились под землю и жили там полгода (с октября 2007 года по март и апрель 2008-го – ред.), угрожая взорвать себя и детей, если кто-то попробует их эвакуировать. Лидер секты был признан психически больным, его отправили на принудительное лечение.

А у бога Кузи, как он сам себя именовал, явно был и финансовый интерес, и жажда власти. Секта активно зарабатывала деньги разными путями, внутри сообщества процветало физическое и психологическое насилие, сексуальные злоупотребления. (В 2017 году суд признал организатора секты виновным в мошенничестве и приговорил к пяти годам лишения свободы. – ред.)

Дело «Чёрного тюльпана»

- Какой вред наносят такие группы?

- Когда человек попадает в секту, общество его в каком-то смысле теряет. Он мог бы стать хорошим врачом, но становится проповедником странных идей. Нередко сектанты отказываются служить в армии, запрещают лечить своих детей. У нас в крае был случай, когда молодая иеговистка не разрешила делать переливание своему больному сыну. Отец, к счастью, не был сектантом и с помощью прокуратуры оспорил её запрет, ребёнка спасли, но мать от него после этого отказалась.

- По ощущениям, таких групп сейчас меньше, чем лет 10-15 назад. Согласны?

- Их меньше видно. Но связано это с тем, что лидерами в уличной сфере у нас были иеговисты. В 2017 году суд запретил деятельность этой организации в России. И соответственно, свою активность они перенесли в интернет.

- Какую организацию вы бы назвали сегодня самой опасной?

- Если не брать сатанинские культы…

- А у нас есть и такие?

- Наверняка, есть. Это направление очень сложное для исследования. У них нет сайтов, они не устраивают публичные акции. Хотя в 2000-х годах пытались. В Ставрополе играла рок-группа, которая во время своих концертов в Доме офицеров «украшала» сцену отрезанными свиными головами, а фанатов обливала кровью. На Кавминводах действовал сатанист, который насиловал несовершеннолетних девочек. Потом на допросе сказал, что таким образом хотел «родить» антихриста. Но самым громким стало дело «Чёрного тюльпана» в Невинномысске. Секта существовала несколько лет. Жертвами стали около 60 животных и два человека.

Из действующих открыто наибольшую общественную опасность, по мнению экспертов, сейчас представляют два движения – неоязычники и неопятидесятники. 

Из наркоманов – в рабы: реабилитационные центры подозревают в сектантской деятельности Подробнее

- У неоязычников много сочувствующих.

- В стране около 100 тысяч активных неоязычников. Несколько человек из нашего края уехали воевать на стороне батальонов «Азов» и «Айдар» и сейчас находятся в федеральном розыске.

Да и в целом по России эти ребята не раз себя «проявили». В Южно-Сахалинске в православном храме расстреляли прихожан, несколько человек, включая монахиню, погибли. В храме Святителя Николая в Бирюлюво взорвали бомбу.

По данным специалистов, некоторые группы неоязычников сейчас активно ищут выходы на бандподполья республик Северного Кавказа. Религиозная идеология разная, но есть общая платформа – ненависть к государству, традиционным конфессиям.

Для неоязычников ваххабиты - это доступ к огнестрельному оружию. Известны случаи, когда некоторые из них сами становились ваххабитами.

Главное – не терять контакт

- Почему неофиты склонны к радикализации?

- Человек, который только обретает веру, всегда более ревностный. Он будет строже поститься, старательнее молиться, на службу придёт раньше, чем остальные. Потом адаптируется и будет себя вести по-другому. Но поначалу наблюдается период такого духовного радикализма.

- Поэтому, наверное, злоумышленникам легко манипулировать неофитами и толкать их на путь террора.

- Не знаю, насколько легко, но они умеют это делать. Кого-то вербуют в интернете, кого-то – через личные отношения. Начинается разработка, в результате которой жертва может оказаться в рядах террористов.

У меня был случай: русская девушка приняла ислам, муж из КЧР, в федеральном розыске, ваххабит. Говорит, что стала мусульманкой, так как «христианство не подошло». Начинаю расспрашивать, выясняется, что ни в христианстве, ни в исламе она совсем не разбирается. Просто неловко признаваться, что влюбилась и пошла на поводу у возлюбленного. То есть зачастую смена вероисповедания - это результат межличностных отношений, а не осознанный религиозный выбор.

- Для близких человека, попавшего в такую ситуацию, главное - не как это произошло, а как его вытащить. Что посоветуете?

- Самое главное - не терять контакт. Потому что ему в секте будут говорить: «Ты молодец, встал на путь истины. Но этот путь тернистый, будет много искушений, Сатана на тебя ополчится». И вот неофит приходит домой и подвергается обструкции со стороны близких. Это становится именно тем, о чём предупреждали «новые друзья», и служит для него подтверждением правильности выбранного пути.

Но если условный Сатана говорит: «Нам не нравится, что ты в секте, но мы тебя всё равно любим, ты наш сын», начинается диссонанс, вроде мир должен ополчиться, а ему говорят, что любят.

Важно сохранять контакт, не терять надежду и найти специалиста, который поможет человеку выбраться из секты.