Этих людей подчас не ждут даже родственники. Речь – о бывших осуждённых, для многих из которых первый срок становится крахом всей жизни.
Долгие годы в Госдуме РФ обсуждают федеральный закон о социальной адаптации бывших «сидельцев», но «выхлопом» стали лишь небольшие изменения в законодательстве.
Поэтому тем, кто отбыл наказание, остаётся рассчитывать либо на себя, либо на немногочисленных благотворителей.
Без дома…
«Стать рецидивистом очень легко! Вернуться за решётку можно в тот же день, когда… вышел на свободу, – говорит Андрей Фоменко, директор ставропольского благотворительного фонда «Рука помощи», экс-заключённый. – Имею в виду прежде всего тех бедолаг, которых никто не встречает на воле. Таких как минимум треть. У бывшего «сидельца», как правило, в кармане либо ни гроша, либо несколько сотен рублей, которые в колонии ему дали в качестве подъёмных. Квартиру на эти деньги не снимешь. С работой на первых порах тоже большие проблемы. Что остаётся? Ответ на поверхности – вновь заняться криминалом».
Самого Андрея, по его словам, спасла религиозная организация. Сейчас он – известный общественник, отец четырёх детей. На хуторе Подгорном Шпаковского района он в прошлом году организовал небольшую «коммуну» для бывших зэков. В ней сейчас шесть человек.
«Главное для этих людей – найти временное пристанище», – полагает Фоменко.
Небольшой дом на хуторе удалось купить на средства благотворительного фонда. В нём – две комнатёнки, привозная вода и газ из баллонов. Эти трудности обитателей центра не пугают: они обзавелись живностью, подсобным хозяйством, намерены провести воду.
Похожий центр для мужчин открылся 9 лет назад при православном Покровском храме станицы Урухской. Одно из местных СХП предоставило территорию бывшей огородной бригады. Обитатели центра сами отремонтировали здесь помещения, завели подсобное хозяйство. Сейчас их здесь семеро.
«Наша организация сотрудничает с исправительными колониями, – рассказывает отец Сергий (Тростинский), настоятель Покровского храма. – Людей берём по рекомендациям начальников ИК. Правда, наш режим, предполагающий постоянный труд, воздержание от спиртного и посещение церкви, выдерживают не все».
«К сожалению, знаю случаи, когда вчерашние заключённые попадали в рабство в соседних республиках, – рассказывает священник. – Чтобы избежать таких несчастий, нужно как можно больше подобных центров».
Без работы…
Один из обитателей реабилитационного центра на хуторе Подгорном, Владимир, в общей сложности провёл в «местах не столь отдалённых» 30 лет. В последний раз сидел за кражу в колонии особого режима в Тамбовской области, освободился в прошлом году. Отправился домой, в Ипатовский район.
1200 руб., которые выдали в колонии, хватило только на железнодорожный билет, и в дороге я голодал, – вспоминает Владимир. – А дома никто не ждал. Мать к этому времени умерла, сёстры унаследовали дом, но меня там видеть не хотели. Они откопали в интернете адрес реабилитационного центра в Шпаковском районе. С тех пор там и живу».
«В колонии нам посоветовали сразу после освобождения идти на биржу труда. Там, дескать, и работу найдут, и временное пособие платить будут. Ничего подобного! В службе занятости потребовали документы с предыдущего места работы. Я до последней отсидки трудился в Москве, но той фирмы давно уже нет. Так и не нашёл работу. Хорошо, есть такой центр, где не дадут с голоду умереть! Здесь подсобным хозяйством пока занимаюсь».
Юрий Бекетов, ещё один житель подгорненского центра, 9 лет отсидел в мордовской «зоне».
«Попал туда за убийство, защищая отца, – рассказывает он свою печальную историю. – В прошлом году освободился. Решил вернуться в родной Ставрополь. Загудел в больницу: язва желудка. Пока лежал там, узнал, что появился в пригороде центр для таких, как я…»
Юрию удалось найти работу только благодаря фонду Фоменко.
«Пробовал я устроиться в разные фирмы. Ничего не вышло! В паспорте теперь не ставят штамп об освобождении из ИК, но работодатель, видя, что записей в трудовой книжке давно нет, сразу настораживается и «пробивает» по компьютерным базам».
Недавно фонд помог ему восстановить водительские права. И теперь, как много лет назад, Бекетов работает шофёром.
…И без паспорта
А вот для женщин подобных центров в крае нет вообще. Между тем их участь бывает ещё печальнее, чем у представителей сильного пола.
В «АиФ-СК» с просьбой о помощи обратилась 54-летняя дважды судимая Любовь Литвинова. Уроженка Ставрополя, Любовь Александровна сейчас вынуждена жить и работать на ферме в Туркменском районе. Главная беда – нет паспорта. В 2010-м Благодарненский суд признал Литвинову гражданкой России, паспорт же ей не оформляют потому, что, как пояснили в УФСИН РФ по краю, не могут доказать факт её нахождения в России в феврале 1992-го. Именно тогда бывших граждан СССР «переоформляли» в граждан новой страны.
Женщине не повезло – незадолго до этого она выписалась из частного дома в Ставрополе, собиралась прописываться в другом месте и… загудела в тюрьму.
Редакция «АиФ-СК» обратилась по этому поводу с официальным запросом в УФМС РФ по краю. Ответ мы пока не получили.
Владислав Никишин, начальник УФСИН РФ по Ставропольскому краю:
«При освобождении осуждённым, нуждающимся в работе и жилье, выдают на руки социальные карты. Руководствуясь этими данными, районные и городские центры занятости помогают в выборе подходящей работы.
В ИК созданы группы соцзащиты, которые обязаны содействовать отбывшим наказание в оформлении документов: паспортов, медполисов, страховых пенсионных свидетельств.
В органы местного самоуправления для решения бытовых вопросов мы в 2015м направили 1260 запросов. Получили 977 ответов, в том числе с отказами о содействии – 197.
С минтруда и соцзащиты населения края мы заключили соглашение. 95 человек получили материальную помощь (60600 руб.), четверо – временное жильё.
В службу занятости обратились 277 отбывших наказание. Работу нашли 26 человек».
Владимир Полубояренко, правозащитник (Ставрополь):
«Кто чаще всего «подбирает» человека, освободившегося из заключения? Или его дружки из уголовной среды, или представители тоталитарных сект.
Правда, знаю немало случаев, когда люди, став протестантами или приняв православие, порвали со своим криминальным прошлым, создали семьи.
У бывших осуждённых, которым повезло попасть в реабилитационные центры, рецидивов преступлений на 70% меньше, чем у тех, кому никто не помог.
Увы, рецидивистами эти люди зачастую становятся по вине правоохранительных органов, которые вешают на них нераскрытые преступления. Несколько лет назад я защищал в суде бывшего осуждённого, который, выйдя из колонии, едва в неё вновь не загремел.
Ему пытались «припаять» ограбление киоска. Якобы мужчину опознала продавщица… по свитеру.
К этому времени мой подзащитный твёрдо решил криминалом больше не заниматься, создал семью, у него родился ребёнок. К счастью, мне удалось бедолагу отстоять.
Нужна более чёткая госполитика в этом вопросе. Работодатели не хотят бывших заключённых трудоустраивать? Значит, нужно их заставлять! Почему бы не принять закон о квотировании рабочих мест для этой категории?»
Борис Семеняк, замминистра труда и соцзащиты населения Ставрополья:
«Освобождённых из мест лишения свободы несколько лет назад федеральные власти отнесли к группе слабо защищённых – как инвалидов, многодетных, уволенных в запас военнослужащих и др. Все эти люди имеют право получить содействие на временное трудоустройство в службах занятости – до момента, пока не найдут себе постоянную работу. Увы, этой возможностью пользуется лишь каждый десятый из тех, кто вышел из колоний. В основном это молодёжь.
С недавних пор всех, кто готовится выйти на свободу после отбывания срока, в колониях стали информировать о возможностях трудоустройства через службу занятости».
Смотрите также:
- Обратная сторона медали: заработать в Сочи оказалось непросто →
- Почему "отбраковывают" инвалидов? →
- Чиновник инвалиду враг? →