«Посадить мало, надо ухаживать». Как общественники спасают леса Кавказа

Площади кавказских лесов постепенно сокращаются. Как остановить процесс? Об этом – в интервью «АиФ-СК» с координатором лесных проектов представительства Всемирного фонда дикой природы в экорегионе «Российский Кавказ» Еленой Черкасовой.

Здоровые деревья – под топор

Ислам Текеев, «АиФ-Северный Кавказ»: Уже четвёртый год, с 2016-го, на Кавказе работает проект по противодействию нелегальным рубкам. Что предусматривает проект и насколько успешно реализуется?

Елена Черкасова: В 2016 году мы провели большое исследование нелегальных рубок в республиках Кавказа. В 2017-м с помощью местных активистов и прокуратуры остановили вырубку на территории Сочинского национального парка.

В 2018 году провели общественные инспекции в КЧР. Масштаб нелегальной деятельности в республике нас просто поразил. Это не только типичные самовольные, но и псевдолегальные рубки. Под видом уборки сухостоя вырубался здоровый лес, тяжёлая транспортная техника повреждала склоны, вызывала эрозию почвы.

За 2019 год удалось полностью прекратить беспредел в Архызе, более-менее стабилизировать ситуацию с масштабными вырубками в ущелье Большой Лабы. Сейчас там правоохранительные органы проводят массовые проверки.

За прошлый год мы также расширили область мониторинга на весь Кавказский экорегион – от Краснодарского края до Дагестана.

Обнаружилось, что на Кавказе очень мало активных экологических НКО. Поэтому мы запустили проект по вовлечению гражданского общества в лесной мониторинг, начали обучать активистов и волонтёров методикам и техникам оценки легальности рубок. Сейчас мы сотрудничаем с организациями «Зелёный щит Кавказа», «Гражданская инициатива против экопреступности» и «Ирбис».

На нашем сайте работает онлайн-система мониторинга лесов. На специальной карте можно посмотреть, где в регионе запланированы и ведутся рубки. Она очень удобна не только для активистов, но и для работников лесничеств. Многие из них до сих пор ориентируются по бумажным планшетам и удивляются тому, что нам удаётся точно определить место рубки.

«Изменить сознание». Эколог о том, как спасти будущее нашей планеты Подробнее

- В чём ценность лесов Северного Кавказа, почему их так важно сохранить?

- Здесь практически единственные буковые леса в России и много дубовых. Это дом для таких видов животных, как переднеазиатский леопард, кавказский благородный олень, зубр, косуля, кабан, бурый медведь и другие.

Но при этом сейчас Кавказ – единственный российский регион с таким огромным биоразнообразием, находящимся под угрозой исчезновения. В мире их 33.

Все леса Кавказского экорегиона относятся к категории защитных. Сплошные рубки в них запрещены. Большая их часть – горные и противоэрозионные леса. Их можно осваивать только в средообразующих, водоохранных, защитных, санитарно-гигиенических, оздоровительных целях.

Они также играют критически важную роль в сдерживании поверхностной эрозии почв и поддержании благоприятного водного режима рек, так как до 80% речных стоков формируется именно в горных лесах.

- От чего чаще всего страдают лесные экосистемы региона? Кто или что наносит им наибольший ущерб?

- Мне кажется, что управленцы просто не желают грамотно вести лесное хозяйство. Хозяйственники воспринимают лес как источник сырья и экономического роста, и часто экологические функции лесных экосистем не учитываются.

К нам регулярно завозятся новые для региона виды опасных насекомых. Им на Кавказе нравится: есть еда и тепло, можно активно размножаться. Мы уже потеряли самшит из-за огнёвки из Италии, гибнет каштан, страдает дуб.

Для решения этой сложной проблемы нужно полное взаимодействие всех управленческих, общественных, природоохранных структур и изменение действующей нормативно-правовой базы.

- Кто сегодня занимается охраной лесов? Кто такие лесные волонтёры?

- Официально охраной занимаются лесничества, которые подчиняются региональному управлению лесами. Но сотрудников у них мало. А небольшая зарплата вынуждает их участвовать в незаконных схемах. Недавний пример –  в одном из лесничеств КЧР фальсифицировали договоры на рубку.

А лесные волонтёры – это люди, которые живут рядом с лесом или увлекаются туризмом, а также активисты и представители НКО, работающие в этой сфере. Им не безразлично, что происходит вокруг. Если они замечают признаки нелегальной рубки, то сообщают нам. Часто просят не называть себя из соображений безопасности.

Объёмы завышают вдвое

- Сотрудничает ли фонд с властями и общественниками?

- С органами власти взаимодействуем по большей части эффективно. Это касается работы по восстановлению леопарда, зубра, сайгака. При поддержке властей создаются особо охраняемые природные территории.

По части сохранения лесов мы успешно сотрудничаем с управлением лесами Республики Адыгея. Был позитивный опыт с минприроды КБР. С другими пока сложнее, часто наши просьбы воспринимаются в штыки. Нередко приходится  обращаться в Рослесхоз, прокуратуру, МВД. Например, сейчас мы проверяем обоснованность актов лесопатологического обследования по всем регионам Кавказа. Это документы, по которым проводят санитарные рубки.

Уже можно сказать, что в Ингушетии и Дагестане допускают серьёзные ошибки в расчётах объёмов вырубки. Вместо 200 требуемых кубометров может быть указано в два раза больше. После окончания работ оспаривать это будет сложно. К бесмысленному уничтожению лесов могут привести и неточные границы рубки. Такие ошибки должны приводить к отмене документа, что практикуется во многих регионах РФ.

Однако когда мы обращаемся в департамент лесного хозяйства по ЮФО (он занимается и Северным Кавказом), они без выезда и качественной проверки часто присылают отписки.

Некомфортная среда. Почему благоустройство приводит к вырубке деревьев? Подробнее

- По данным властей КЧР, в прошлом году удалось восстановить 120 га леса, посадив более 46 тыс. деревьев. В остальных регионах Кавказа также регулярно заявляют о появлении новых зелёных насаждений. Успевают ли эти высадки за вырубками?

- По официальным данным, на Кавказе небольшие возможности для высадки деревьев, потому что проводятся только выборочные рубки. Пару лет назад мы предлагали регионам помочь в восстановлении лесов. Нам ответили, что участков для этого нет. Значит, лес высаживается либо в парковых зонах, либо на других территориях, которые дикими не назовёшь. Скорее всего, это делается для отчётности.

Посадить лес – звучит красиво. Но этого мало. Надо подобрать максимально близкий к утраченному лесу состав пород, а после высадки ухаживать за молодым лесом, чтобы не погиб.

- Как оцениваете ситуацию на Кавминводах? Там постоянно возникают скандалы: бизнесмены хотят что-то строить, экологи утверждают, что региону их активность вредит.

- В регионе КМВ желание заработать деньги входит в конфликт со стремлением сохранить уникальную природу. Там уникальные горы-лакколиты, источники минеральной воды, которые отчасти истощены и загрязнены из-за антропогенной нагрузки.

- Для защиты природы и спасения лесов имеется ли сегодня достаточная законодательная база?

- Кавказские леса нуждаются в грамотном управлении и полном сохранении наиболее ценных участков, редких лесных экосистем. Лесное законодательство очень витиевато, и конечно, есть множество лазеек. Есть также большой объём информации, который закрыт для общественности и не позволяет вести общественный мониторинг в полную силу.