«Поняла боль молодых». В прокат вышел фильм «Тембот» дебютантки из Нальчика

Мастерская Александра Сокурова в КБР выпустила целую плеяду начинающих режиссёров, в том числе двух призёров Каннского кинофестиваля Кантемира Балагова и Киру Коваленко, покинувших Россию из-за спецоперации. Их сокурсница Тина Мастафова, первая полнометражка которой вышла в прокат 16 февраля, уверена: нужно творить на родной земле, потому что киноискусство необходимо живущим здесь людям. Кому она хотела помочь, снимая «Тембота», дебютантка рассказала в интервью «АиФ-СК».

Рушится культ семьи?

Светлана Болотникова, «АиФ-СК»: Тяжёлое впечатление оставляет ваш фильм о молодом человеке Темботе, который не чувствует любви ни матери, ни отца и отчаянно пытается найти своё место в жизни. Не хотелось бы снять картину со счастливым концом?

Тина Мастафова: Да, мне уже говорили, что зритель хочет другой концовки. Но я снимала реальную историю. Решение о таком финале было принято не только мною, но и мастером Александром Сокуровым.

Картина создавалась в помощь тем, кто столкнулся с подобными проблемами, и у них всё тоже складывается далеко не всегда так хорошо, как хотелось бы. Психиатр и психолог, которые были на одном из первых показов, сказали, что полностью поняли мой посыл.

- Прототипу главного героя картина уже помогла?

- Он сейчас всё это переваривает и думает, что делать дальше. Будет ли толк, не знаю. Надеюсь, что примет верное для него решение и будет счастлив. Ему сложно, ведь молодые люди с кавказским менталитетом скованны общественными установками. В Москве двое зрителей в похожей ситуации сказали, что уже поняли, как действовать дальше.

- Чем отличалось бы поведение главного героя, если б он был не кавказцем и история происходила в другом регионе?

- Можно предположить по вопросам зрителей в Петербурге. Меня спрашивали, почему Тембот не уйдёт от матери, не пошлёт её подальше. И я понимаю, что той привязанности к близким, которую нам вбили с детства, нет в центральных регионах России. Там, если бы мать оскорбила, ударила сына, он бы развернулся, ушёл и скитался бы по друзьям. Похожие сюжеты не раз видела в российском кино.

- Кавказ славится семейными узами, но в фильме видно, что между близкими людьми может пролегать пропасть. Такой лейтмотив был и в картине вашего сокурсника по сокуровской мастерской Владимира Битокова «Глубокие реки». Это тенденция разрушения семейных уз в кавказском обществе или единичные трагедии, которые могут случиться в любом регионе?

- И да, и нет. С одной стороны, это не региональное кино об отдельной республике. С другой - я всё чаще вижу семьи с подобной судьбой. Да, у нас есть культ семьи, мы поддерживаем друг друга, пытаемся быть рядом. Но не всегда это удаётся, может быть, из-за обстоятельств, может быть, из-за давления, которое ты оказываешь сам на себя.

- Почему в фильме так мало женских образов, ведь именно обида и разочарование матери предопределяет поведение главного героя?

- Она - главная женщина в его жизни и не потерпит конкуренции с чьей-либо стороны. Вся власть - в её руках.

- Это посыл и для матерей, чтобы пересмотрели отношения с детьми?

- Да, старшее поколение многое запрещает молодому, ставит в рамки, не объясняя, почему. Это просьба к обоим поколениями сесть, поговорить и услышать друг друга. Один из актёров после просмотра фильма написал, что решился на серьёзный разговор с родителями. Также мне написала одна зрительница, что поняла боль молодого поколения, поняла, чего ему не хватает. И «едет с жаждой обнять своих сыновей».

- Тембот, не встречая поддержки от близких, обращается к друзьям. Но есть ощущение, что они на самом деле помочь не могут. На кого же опираться?

- Человек должен опираться на самого себя, ему никто ничего не должен. Я и себе говорю, что должна создавать всё сама. Мы сами по себе сила.

- В конце фильма есть постскриптум, который показывает, что молодые люди либо отправляются плыть по течению, либо живут сегодняшним днём, потому что у них нет чёткого завтра, которое было в советские годы. Ощущение зыбкости оставляет и фильм, и постскриптум.

-  Да, к сожалению всё так и есть. Молодые люди не хотят уезжать с Северного Кавказа, но вынуждены это делать, потому что им не дают развиваться, запрещают мечтать. Как рассказала одна из героинь документальной части картины, родители выбрали факультет за неё, и она учится, не понимая, какое будущее её ждет. Постскриптум сняла моя сокурсница Марианна Калмыкова, а Александр Николаевич с питерским учеником смонтировали. Эти съёмки должны помочь зрителям понять картину.

- Молитвы в фильме остались на кабардинском языке. Зачем?

- Нальчик - многонациональный город, где все говорят на русском. Но когда на традиционные события собираются родственники, мы говорим на родном языке. Перевод даётся в субтитрах. На похоронах в речи имама звучит важная фраза: «Чтобы у неё в будущем была семья лучше той, которая была в этой жизни».

Жажда кино

- Почему на главную роль решили взять непрофессионального актёра Марата Таумурзаева? Легко ли было работать с ним и другими новичками в кино?

- Трудно, потому что я дебютант. В картине присутствуют актеры театров, но их мало. Мать - Марина Мисостишхова, дядя - Каншоуби Хашев, друг - Кантемир Шипшев - и работник карьера - Арслан Загирбеков. В Нальчике нет молодых киноактёров, поэтому приходилось брать непрофессионалов.

Марат зашёл случайно, и когда я увидела его тёплую, детскую улыбку, его обаяние, которое просто лилось рекой, поняла, что только он сможет передать чувства и эмоции моего персонажа.

- У него хорошо получилась передать и счастье, и отчаяние. Вы хотели бы, чтоб он больше нигде не снимался?

- Нет, я абсолютно этого ему не желаю, но сможет ли он продолжить актёрскую карьеру, не знаю. Насколько мне известно, его родители не очень жалуют эту профессию.

- На участие в вашем фильме, наверное, дали всё-таки разрешение?

- Марат предупредил семью, но они не представляли, что он целый месяц будет рано утром уходить и поздно возвращаться. Родители заподозрили что-то неладное, забеспокоились, и тогда Александр Николаевич со мной, продюсером Николаем Янкиным и ассистентом по актёрам Мадиной Докшукиной приехали к ним домой, объяснили, что идёт нормальный съёмочный процесс. Сокуров попросил отпустить Марата в гостиницу, чтобы он жил вместе со всей командой и не терял запал. И Александр Николаевич забрал его.

- Довольны результатом?

- В команде все молодцы, сделали всё возможное и не возможное. Но к своей части работы отношусь критически.

- Что планируете снимать дальше?

-  Пишу сценарий комедии и вообще хочу связать свою жизнь с этим жанром. У меня уже был такой опыт - моя дипломная работа «Счастливая семья». Мне очень понравилось.

- Легче стало пробиться к зрителям, когда из кинотеатров ушли иностранные киноленты?

- Репертуар сузился, и показать картину в кинотеатре стало проще. Но вопрос, пойдёт ли на неё зритель? Сейчас много пиратских интернет-платформ, и при желании любой фильм можно найти в Сети и посмотреть на ноутбуке. Может быть, это и удобнее. Но мне кажется, смотреть кино на большом экране - это совсем другие ощущения.

- Мастерская Сокурова в Нальчике просуществовала недолго. Сейчас уже закрыт даже факультет искусств в университете, при котором она была создана. Как теперь быть молодым людям в КБР, которые хотят снимать кино?

- К сожалению, придётся ехать учиться куда-то. Но надо обязательно возвращаться обратно. Отучись и вернись, сними кино здесь, не оставляй родной город и живущих здесь людей. Они нуждаются в кино, есть жажда этого искусства.

Не выносить сор - преступная установка. Режиссёр Битоков о кино на Кавказе Подробнее