Ровно 25 лет назад, 26 ноября 1994 года, оппозиция главы мятежной Ичкерии Джохара Дудаева при поддержке российских танкистов захватила президентский дворец в Грозном, но удержаться в городе не смогла. Поражение стало прологом к первой чеченской войне.
Первые следы тяжёлых орудий
Бэле Мазаевой было 20 лет. Она сидела на лекциях в Чечено-Ингушском университете, когда в живущий мирной жизнью Грозный вошли танки.
«Возвращаясь с занятий, я видела трупы на центральных улицах и разбитые из крупнокалиберных орудий проёмы в стенах магазинов, - вспоминает она. – Народ пытался остановить танковую колонну. Вы не думайте, оружия тогда на руках у нас почти не было. Шли с голыми руками. А потом собрались на митинг. Люди были шокированы, почему Москва штурмует многонациональный город. Нам заявили, что мы нарушили Конституцию России, но ничего толком не пояснили. В народе же поползли слухи, что тогдашний министр обороны Павел Грачёв напился и решил президенту России Борису Ельцину подарить Грозный, взять нефть под контроль».
По словам Бэлы, всё её окружение в тот момент поддерживало президента Ичкерии и возмущалось действиями кремлёвской власти. На самом деле город штурмовали отряды оппозиции, лишь подкреплённые российским оружием и танками.
Врагов себе Джохар Дудаев нажил после разгона чеченского парламента в 1993 году. Политики, недовольные его самовластием, создали Временный совет Чеченской Республики, который возглавил руководитель администрации Надтеречного района Умар Автурханов. К нему примкнули бывший мэр Грозного Бислан Гантамиров, бывший сторонник Дудаева и криминальный авторитет Руслан Лабазанов, а также последний председатель Верховного Совета Российской Федерации Руслан Хасбулатов. Все они выступали за сохранение Чечни в составе России. У Лабазанова и Гантамирова в подчинении были отряды, которые вступали в стычки с вооружёнными формированиями Ичкерии и несколько раз предпринимали атаки на Грозный. Для полной победы им не хватало, как они заявляли, только тяжёлой артиллерии.
Наёмники в помощь
Поясняя, почему Кремль решил опереться на антидудаевские силы, Борис Ельцин в своей книге «Президентский марафон» позже напишет: «Постоянно на территории Чечни возникают вооруженные конфликты - то в Грозном, то в Надтеречном районе. Производство остановлено, ничего не работает, не функционирует, народ измучен и уже по горло сыт дудаевскими обещаниями».
Арсенал для оппозиции перебрасывали через город Моздок в Северной Осетии, как сообщает в своих мемуарах «Тяжёлые звёзды» Анатолий Куликов. На тот момент он занимал пост замминистра МВД и командующего внутренними войсками. По его словам, у чеченцев было мало специалистов, которые умели бы пользоваться современной военной техникой. Тогда-то у спецслужб и родилась идея отправить в Чечню профессионалов, нанятых за деньги.
«Некоторым эта мысль показалась весьма остроумной: с одной стороны, репутация России при любом исходе оставалась вроде бы безупречной, с другой — сладкой музыкой в ушах некоторых генералов еще звучали обещания, которые вдували им Автурханов с Гантамировым: мол, дайте нам пару десятков танков, дайте нам экипажи, которые умеют стрелять, а остальное решится само собой», - пишет Куликов.
В итоге в Чечню перебросили 40 танков Т-72 с военнослужащими Кантемировской и Таманской дивизий, дислоцировавшихся в Подмосковье. Молодые ребята, по мнению Куликова, явно не тянули на профессионалов. Более того, как рассказывал позже один из участников военной авантюры 26 ноября 1994 года, у них не было ни плана действий, ни карты города.
Штурм в незнакомом городе
Утром в назначенный день чеченцы, которых должны были поддержать танкисты, шли в наступление в хвосте колонны. Как писали потом российские газеты, танки законопослушно останавливались на светофорах и солдаты, выглядывая из люков, спрашивали у местных жителей дорогу к президентскому дворцу. Телецентр оппозиция заняла без боя, а вот бывшее здание республиканского комитета КПСС, где была резиденция Джохара Дудаева, пришлось штурмовать.
«Танки остановились на площади напротив дворца. Но президента Ичкерии там не было, - вспоминает экс-председатель созданного в дудаевские времена Этнического союза Чечни по защите прав населения Борис Асатуров. – Дудаева заранее предупредили о вводе войск, и всё руководство республики ушло в горы».
Российские СМИ сообщали, что дворец захватил отряд Лабазанова. А к вечеру оппозиция взяла под контроль все важнейшие объекты Грозного, включая здания МВД, департамента госбезопасности и телецентра. Умар Автурханов объявил, что власть полностью перешла в руки Временного совета.
Однако в самом городе, по словам Бориса Асатурова, оставались вооружённые люди, которые в сумерках стреляли по танкам из окон жилых домов.
«Мне рассказывали, что Автурханов в Доме печати чуть ли не коньяк уже разливал по стаканам, празднуя победу, когда боевики начали расстреливать танки на улицах города, - вспоминает Куликов. - Их экипажи, укомплектованные в основном российскими военнослужащими, ввязались в бой, но не были поддержаны отрядами оппозиции и частично погибли, а частично сдались в плен».
В плен попал 21 танкист, хотя, по данным дудаевцев, их было более 60 человек. Власти Ичкерии показали солдат телекамерам со всего мира, продемонстрировав прямое вмешательство России в дела Чечни. Но министр обороны страны Павел Грачёв продолжал придерживаться первоначальной версии. «Смотрю телевизор: там вроде пленные захвачены, ещё что-то. Я единственное знаю: с каждой стороны, и на стороне Дудаева, и на стороне оппозиции, воюет большое количество наёмников», - заявил он российским журналистам.
Дудаев поставил ультиматум, что расстреляет пленных, если власти России не признают их своими военнослужащими. Вести переговоры о судьбе солдат пришлось депутатам оппозиционных фракций Госдумы. Точные данные о потерях в результате этого похода до сих пор не опубликованы.
Всё могло быть иначе?
Неудачный штурм Грозного в преддверии президентских выборов 1995 года в России могла исправить только «маленькая победоносная война». Минобороны страны стало усиленно готовиться к полномасштабной операции в Чечне.
С прямой поддержки антидудаевских сил и надо было начинать, как полагает Борис Асатуров, а не устраивать тайную операцию с «неопознанными» танкистами.
«Контрреволюцию было кому поддержать, - говорит он. - В тот момент в Чечне ещё жили 300 тысяч русскоязычных жителей, которым не нравилась национальная политика Дудаева. При нём даже ингушей считали русскоязычными».
Девятого декабря президент России подписал Указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской Республики».
«11 декабря начались уже настоящие бои, с ракетными и вертолётными обстрелами, - вспоминает Бэла Мазаева. – Мы прятались в подвалах. У нас не было ни воды, ни света, ни газа. Жителям Грозного пришлось уезжать в ближайшие сёла. Именно в это время республику начали массово покидать русские».
Уехал и Борис Асатуров с семьёй.
А в ночь на 31 декабря начался штурм Грозного российскими войсками.