23 февраля страна отметит День защитника Отечества, а 24 февраля – вторую годовщину начала специальной военной операции. Российские воины штурмуют укрепы противника, отвоёвывая каждую пядь земли, находят и уничтожают позиции врага с земли и воздуха, эвакуируют раненых с поля боя. Что ждёт воинов вдали от линии соприкосновения и кто на Ставрополье помогает им вернуться к мирной жизни – в материале «АиФ-СК».
Наёмник кинул гранату
Десантник с позывным Дирижёр недавно вернулся из зоны спецоперации. Он приехал не в отпуск. Впереди его ждёт реабилитация после серьёзного ранения.
По его словам, путь раненого в тыл начинается с эвакуации, которая может закончиться гибелью всей команды, поэтому иногда её откладывают до более удобного момента. Проводят обычно в тёмное время суток, чтобы скрыться от вражеских «птичек» – квадрокоптеров. Дирижёр пробирался с командиром по ночным степям, пока его не забрали медики и не отправили в госпиталь недалеко от зоны боевых действий. Он попал на перевалочный пункт, а потом его эвакуировали уже вертолётом.
Роковое ранение он получил, когда рядом взорвалась граната, брошенная польским наёмником. Враги ворвались на позиции его отряда, завязался бой. Пострадал только Дирижёр.
«Осколки попали в голову, глаза и руки, «лопнули» обе барабанные перепонки, – вспоминает парень. – Сильного кровотечения не было, поэтому считал, что остаюсь боеспособной единицей. Но спустя сутки меня отправили лечиться».
Тяжело возвращаться
Во время частичной мобилизации осенью 2022 года ставрополец сам пришёл за повесткой в военкомат, и его, ветерана боевых действий и бывшего контрактника, отправили в «крылатые» войска. Жена скрепя сердце смирилась. Выбор младшего сына поддержал и отец - старший на тот момент уже бил врага на одном из важных направлений.
«Родина нуждается в нас. Каждый день думаю о возвращении в строй – там у нас много незаконченных дел, – говорит Дирижёр. – Как только ночью закрываю глаза, прокручиваю в голове события того дня. Мог бы я поступить по-другому? А если бы я стоял в другом месте, кто-то из нас остался бы в живых?».
Медикам так и не удалось достать из тела бойца все осколки натовской гранаты. Часть из них оставили в голове, поскольку они расположены слишком близко к глазам. Да и контузия не прошла бесследно - появились неврологические нарушения.
«Самое тяжёлое – возвращаться к мирной жизни, – признаётся Дирижёр. – Здесь праздники, салюты и фейерверки, а ребята там проливают кровь ради спокойствия наших граждан. Я сторонюсь общения с людьми, можно сказать ушёл в себя, потому что стал слишком вспыльчивым и остро реагирую на многие события. Справляюсь со всем этим только благодаря поддержке жены и лекарствам».
Точка зрения
Руководитель группы по сбору и доставке гуманитарной помощи, заместитель атамана «Городской казачьей общины» Станислав Козлитин:
«Большая часть ребят приезжает в госпиталь в трусах и одеяле. Это не связано с каким-то упущением. После ранений их одежда часто бывает повреждена и в процессе оказания помощи её срезают. 90% бойцов поступают без документов. Хорошо, если у кого-то в телефоне сохранились фото паспорта. Чаще всего ничего не осталось, и волонтёры помогают их восстановить.
Чем ближе госпиталь к линии боевого соприкосновения, тем острей нужда в медикаментах и расходниках. Там, куда поступает большой поток раненых, постельное бельё используют одноразово, и оно быстро уходит в утиль. Бельё и одежда для ребят всегда нужны в госпиталях. Добрые люди рады помочь и продуктами, и медикаментами, если потребуется. А ещё всегда передают «вкусняшки» бойцам, потому что хотят их порадовать, пока те восстанавливаются после ранений.
Волонтёрское движение – это отклик, а не корпоративный подход. Люди видят, что солдат в чём-то нуждается, и готовы объединяться в стремлении ему помочь. Если система – механизм, то народ – сердце. Бойцы это чувствуют».
Комментарий
Руководитель ставропольского филиала фонда «Защитники Отечества» Оксана Романенко:
«Фонд создан для работы с демобилизованными ветеранами боевых действий, их близкими и семьями погибших бойцов, но 80% обращений к нам поступает от действующих военнослужащих.
К примеру, если ребята приписаны к части, которая находится в другом регионе, помогаем им пройти лечение по месту жительства. О такой возможности знают немногие бойцы. Также нередко возникают проблемы из-за отсутствия полиса медицинского страхования. Планируется, что будет заключён договор между Министерством здравоохранения РФ и Министерством обороны об оказании медицинских услуг действующим военнослужащим, чтобы они могли обращаться в гражданские лечебные учреждения к узким специалистам и получать срочную медпомощь.
Сейчас на учёте в ставропольском филиале фонда стоят 88 ребят с инвалидностью. 33 человека из них ещё не уволены со службы: они или в отпуске по состоянию здоровья, или работают в военных комиссариатах края.
Ещё одна важная миссия государственного фонда «Защитники Отечества» – психологическая помощь.
Наши подопечные – это молодые, перспективные и талантливые ребята. Чтобы наши защитники после возвращения не уходили в алкогольную и другие виды зависимости, нам нужно показать им, что жизнь продолжается. Поэтому так важны не только медицинская, но и психотерапевтическая реабилитация бойцов. Кроме того, специалисты фонда и медики оказывают поддержку в этом вопросе также семьям военнослужащих. Сейчас наши усилия направлены на работу с тревожностью их детей».
Мнение эксперта
Директор клиники пограничных состояний и завкафедрой психотерапии и медицинской психологии СтГМУ Игорь Боев:
«Для всех участников боевых действий характерны острые психические реакции на ситуации, которые нарушают принципы справедливости. Они предпочитают личное и прямое решение вопросов, иногда используют давление. Ветераны убеждены в собственной правоте, которая подтверждается тем, что они выжили в сложных боевых условиях.
Часто близкие люди пытаются спорить с участниками боевых действий, что вызывает сильное раздражение. «Если бы вы там побывали, то согласились бы с моей позицией» – это пример рассуждения бойца. Их переживания вызваны сочетанием острого и хронического боевого стресса, что сопровождается целым каскадом биохимических нарушений в мозге, формированием аномального или патологического нейрометаболизма мозга.
Ветераны полностью «загружены» психологическими и психическими переживаниями. Если в это время с ними пытаются заниматься психотерапевт или клинический психолог, то слова как бы не доходят до их сознания. Ими владеют пережитые боевые ситуации, когда многократно прокручиваются одни и те же психотравмирующие события в мозге, с попыткой видоизменить всё, что произошло. Например, что было бы, если бы друзья остались живы, а он погиб. Или возникают иные более радужные картины, когда все остались живы.
На пятый-шестой день лечения требуется привлечь к работе психотерапевтов и психологов, чтобы они подключили к реабилитации методы коррекции переживаний и поведения.