«Чокнутый профессор, продажник и технарь – такой должна быть команда, генерирующая и воплощающая новые идеи в АПК. В России их пока остро не хватает», – уверен молодой учёный, зампред Ставропольского отделения Российского союза сельской молодёжи Иван ЧУКСИН.
С севера на юг
Марина Тимченко, «АиФ-СК»: На этой неделе стартует «Машук-2015». Вы презентовали в прошлом году свой сельскохозяйственный проект и получили грант.
Иван Чуксин: На «Машуке» я представил инновационный метод укоренения черенков плодово-ягодных культур путём подачи тумана-аэрозоля в прикорневую зону, что в десятки раз ускоряет рост.
Идея всем понравилась, получил грант, в Москве в НИИ биотехнологий сельского хозяйства по индивидуальному заказу изготовили установку. И в этом году на «Машук» еду уже с ней.
– То есть вы реализовали проект? Но есть мнение, что «Машук» – лишь площадка по распилу бюджетных денег…
– Есть ребята, которые приезжают просто потусоваться. Но когда они видят, какие есть возможности для обучения и роста, в их сознании меняется многое.
Меня «Машук» научил формулировать идею в проект и раскладывать всё поэтапно. После него, в течение года, наша команда взяла ещё несколько грантов. Один из них – в Сколково, совместная работа с ребятами из Санкт-Петербурга. Получили миллион на проект автоматизации теплиц, который позволяет удаленно через мобильные устройства контролировать производственные процессы и управлять ими. Проект предусматривает комплекс взаимодополняющих услуг и родился в процессе межвузовского взаимодействия. У ребят из Санкт-Петербургского аграрного университета много интересных идей. Но там холодно, мало солнца. А у нас шестая световая зона – благоприятные условия для выращивания овощей в теплицах. Я предложил объединить наши идеи и на базе Ставропольского аграрного университета их осуществить.
Продали трубы – исчезли овощи
– В стенах аграрного вуза вы, Иван, смотритесь колоритно – борода, императорские усы, на голове дреды. Как вас вообще занесло к АПК?
– Закончил СтГАУ по специальности «менеджмент». Открыл магазин. Потом увлекся биржами, опционами. Поступил в финансово-экономический университет в Санкт-Петербурге, начал писать диссертацию. Но в 2008-м, после конфликта с Грузией, инвесторы начали массово уводить деньги с российского рынка. Диссертация потеряла актуальность. Всё рухнуло. Рынок на глазах падал. Я видел, как 50-летние мужчины рвали на себе волосы, теряя деньги, – как в кино.
Увлёкся философией, религией. В итоге понял, что хочу реализовать себя в естественных науках. Вернулся в Ставрополь, пришёл на кафедру экологии в агроуниверситет.
– С сельской жизнью лично знакомы?
– Каждое лето проводил у бабушки в деревне. Родители у меня землеустроители. Помню, когда был маленьким, ходил по разложенным по полу картам, на них было много кружочков – так отмечали мелиоративные системы. После 90-х кружочки с карт исчезли. Трубы систем мелиорации выкопали и сдали на металлолом. И овощей в стране не стало.
Мне нравится село. Хочу, чтобы мои дети жили не в квартире и ели не из супермаркета. Но в нынешнем виде село не может дальше существовать. Приходят агрохолдинги, меняются технологии, автоматизированные системы замещают тысячи рабочих рук. А людям нужна работа. Нет работы – нет перспектив. Необходимы высокоэффективные, рентабельные производства для развития сельских территорий.
До изобилия – три года?
– После того как государство провозгласило курс на импортозамещение, обнаружилось, что с плодами и овощами ситуация плачевная…
– Сейчас мы в год в среднем едим плодов по 30 кг на человека. Минздрав рекомендует 100 кг, ВОЗ – 140.
Как получилось, что плодоводство в нашей стране так просело? Всё просто. В польском яблоке – 70% дотаций ЕС. Грубо говоря, печатают деньги и дают их фермерам. Из-за этого цена на сельхозпродукцию в мире снижается. И получается: там, где таких дотаций нет, невыгодно сажать сады. Купить в Польше и привезти – дешевле.
Сейчас у нас тоже вводят меры господдержки. Мы ездили по селам, рассказывали об этом – люди в шоке, они не знают ничего. Со ставропольским минсельхозом плотно работаем, главная проблема – деньги выделяют беспрецедентные, а проектов нет. И это проблема не только нашего края. В Сколково то же самое. Денег больше, чем идей. Точнее, нет команд, которые могли бы генерировать проекты и реализовывать их. В идеале это, условно говоря, – чокнутый профессор, продажник и технарь.
В нашем регионе есть все условия, чтобы успешно развивать агропромышленное производство – почва, климат...
– Тем не менее. Юг. Середина лета. А самые дешёвые фрукты – бананы. Яблоки вдвое дороже. Когда мы, наконец, увидим импортозамещение на прилавках?
– Плодоводство – очень рентабельное направление. А значит – привлекательное для инвесторов. При использовании интенсивных технологий через два-три года деревья начинают плодоносить. На четвёртый – окупаются. То есть где-то через три года у нас будет много собственных яблок по низким ценам.
Нужны мосты
– На этот «Машук» вы везёте 17 проектов…
– Мы собрали инициативных ребят, сколотили команду. Ключевых проектов – два. Первый связан с нашим сколковским проектом автоматизации теплиц. Цель – подготовка специалистов. Теплицы окупаются за два-три года. Но инвестиции не защищены. Деньги есть, технологии есть, нет кадров. Наш проект направлен на решение этой проблемы.
Ещё одна проблема, которую мы хотим решить – сбыт. С помощью мобильного приложения любой потребитель может купить продукты непосредственно у производителя. Программисты сейчас разрабатывают оболочку. Вкладка «овощи» или «фрукты», там – список фермеров, которые их производят. Купить можно будет даже ещё висящий на кусте помидор. Без посредников! Это очень важно. К примеру, пока черешня доходит от сада до потребителя, наценка достигает 300%!
Второй ключевой проект (автор – Татьяна Алексеева) – микроклонирование, центр коллективного пользования. Цель – подготовить специалистов в области современных технологий интенсивного размножения и селекции растений. Эти технологии очень широко используются в мире. Это не опасно, не имеет никакого отношения к генным модификациям. Если меристемную ткань растения поместить на питательную среду, вырастает идентичное растение.
В России с этой технологией работают. Но зачастую только в НИИ. Бизнесом и производством там не занимаются.
– Почему таким тяжёлым оказывается переход технологий из лаборатории в практическую плоскость?
– Нет механизмов. У нас 70 лет была иная экономическая концепция. И сейчас образовалась огромная пропасть между инвесторами, которые думают, куда бы вложить деньги, и учёными. Не секрет, что чем больше инноваций – тем выше рентабельность производства. Но зачастую учёные корпят над проблемами, которые к реальному АПК отношения не имеют, и не знают о тех потребностях, которые действительно актуальны для производственников.
Чтобы двигаться дальше, нужно наводить мосты между практиками и теоретиками. Чем мы и пытаемся заниматься.
Что на прилавках? Удалось ли заменить импорт своими продуктами 
Инвесторы Ингушетии готовы вложить около 30 млн рублей в разведение осетра 
Теория и практика импортозамещения. Предприятие в КЧР осваивает новые рынки 
Кабардино-Балкария отправит в регионы России овощи и фрукты 
Кормильцев не хватает. Женщина-фермер о запрете импорта и работе на земле