Говорят, благополучие Ставрополья держится на крупных сельхозпредприятих с их многолетними традициями. А об успехах фермеров мы слышим нечасто. И как-то не принято делать ставку на маленькие хозяйства – мол, их работа незничительно влияет на целую отрасль.
Начать с нуля
Стереотип этот рушится после того как побываешь в хуторе Носачёв Петровского района. Во всём здесь виден хозяйский подход: административное здание – новое, склады и техника – современные. Сразу видно особое отношение местных аграриев к своему делу.
И чувствуешь – есть перспективы у сельской глубинки.
Стефан ВОДОПЬЯНОВ – один из самых успешных фермеров Ставрополья. За 15 лет сумел в разы увеличить площади сельхозугодий и создать крепкое, самодостаточное хозяйство. По некоторым показателям его КФХ даст фору даже крупным агрохолдингам.
Путь к успеху фермер начал с нуля, но видно в этом и есть залог эффективного производства – знать о своём предприятии всё.
С самого детства
– Стефан Стефанович, чтобы добиться результата, мало быть специалистом в одном деле. Не скрою, со стороны кажется – сельскому хозяйству вы посвятили всю свою жизнь.
– Я начал работать на земле с детства, наверное, лет с десяти. В семье нашей было шестеро детей, и с самого раннего возраста я узнал, что такое труд и ответственность за близких. На трактор сел ещё до армии, а спустя два года вернулся на родину и поступил в Александровский зоотехнический техникум. Окончил его с отличием и стал заведующим фермой.
– А как возникло желание стать фермером?
– Хотел, чтобы труд мой приносил реальный результат, был максимально эффективным. Объясню на примере колхоза, где я работал. На 1 января 1991 года в хозяйстве было 1040 голов крупного рогатого скота. Работников – около 1000 человек. Ферму на 300 коров, которую я возглавлял, обслуживало 40 человек. Что можно говорить об экономической эффективности производства, когда на одного человека приходится семь коров? С ними легко справится один частник на своём подворье. И не нужно огромных затрат, чтобы содержать ферму. Хотя надо отдать должное – ферма была лучшей в районе по надоям молока и по среднесуточному привесу.
Коллективно – не эффективно?
– Конечно, нужно было что-то менять, внедрять новые технологии, повышать эффективность труда, – продолжает Стефан Стефанович. – Помню, я предлагал приобрести и установить на ферме сепаратор, чтобы выпаивать телят свежим оборотом, а не заменителем неизвестного происхождения. Но никто не хотел об этом ничего слушать. Большинство вполне довольны были существующим положением: можно ничего не делать и получать за это деньги. А когда зарплату задерживали (что в те времена случалось нередко) многие не гнушались банальным воровством. Не надо было быть крупным экономистом, чтобы понимать: впереди ждал крах. Изменить что-то я не мог, потому ушёл из колхоза и занялся собственным сельхозбизнесом. И со мной ушли ещё пять человек, которые могли и хотели работать.
– Воспоминания о колхозе, вероятно, остались не самые лучшие…
– Не сказал бы. Ничего не имею против коллективной формы организации труда, если она эффективна. В Израиле я видел, как прекрасно работают люди, объединённые в сельскохозяйственные коммуны –
кибуцы. Их главное отличие от колхозов времен позднего Союза – личная ответственность каждого за труд, за землю, которую тебе доверили. У нас такого не было.
Заметная разница
– Начинать всё с нуля было, наверно, нелегко…
– Прежде всего давило мнение окружающих. «Зачем ты это делаешь?» – спрашивали меня бывшие коллеги. «Тебе что, плохо было в колхозе?». Нашлись и такие, кто искренне радовался моим неудачам. Мол, чтобы другим неповадно было брать землю и строить свой бизнес. Такая вот у некоторых психология.
– Что оказалось тяжелее всего?
– Первые три года были самыми тяжёлыми. Денег на новую технику не было, старую восстанавливали своими руками. А, впрочем, во всём полагались лишь на собственные силы. Днем на тракторе, ночью с документами – так и справлялся. Первые 360 га, которые взял в аренду, стали настоящим испытанием на прочность. Но постепенно увидел результат, и это, конечно, вдохновило.
Стоило просто проехать по полям, чтобы почувствовать разницу между посевами – моими и хозяйств, привыкших работать по старинке. Отношения с пайщиками тоже отличались. Многие сельхозпредприятия в неурожайные годы выплаты сокращали. Я так поступить не мог – привык держать слово. Порою к соседям нанимался пахать, убирать урожай, чтобы обязательства перед людьми выполнить.
Лет через пять мои земли стали прирастать. Люди доверяли мне и передавали свои паи. Не всегда это проходило гладко. Были и скандалы, и суды – колхозы не хотели расставаться с землёй и очень болезненно реагировали.
– Эти проблемы уже позади?
– Да, сегодня мы можем чувствовать себя комфортно даже в нынешних, скажем прямо, непростых экономических условиях. И задачи ставим уже нового порядка: развиваться стабильно и уверенно. Сельское хозяйство должно быть современным, высокотехнологичным, только так оно будет рентабельным.
На что тут жаловаться?
– Животноводством заняться не думали?
– Возможно, но позже. Чтобы развивать животноводство на высоком уровне, прежде всего, нужно быть собственником земли. А когда земля в аренде и договоры сроком на несколько лет – стабильности не будет, а значит, и риски неоправданно велики.
В нашем районе около 10 тыс. га, за которые никто не платит налоги, которые надлежащим образом не оформлены и используются неэффективно. Этой земле найдётся рачительный хозяин, было бы желание. Позвольте людям брать землю в аренду лет на 50 – начнёт развиваться животноводство. Помогите молодёжи с кредитами – и появится новая прослойка фермеров, которые поднимут сельское хозяйство на новый уровень. Не вижу, к сожалению, чтобы власть была в этом заинтересована. Вместо этого на глаза попадаются лишь серые схемы, махинации с землей, лоббирование интересов крупных холдингов с неясными целями.
– А государственную поддержку вы ощущаете? Может быть, местные власти помогают?
– Сегодня из государственной поддержки самая эффективная – субсидии по кредитам. С учётом субсидий заёмные средства (а в последнее время их приходилось брать немало) обходятся всего в 4,5% годовых. Это, конечно, жизнь облегчает. А в остальном – привык справляться сам. Мне помощь не нужна. Хозяйство уверенно стоит на ногах, есть вся необходимая техника, современные технологии помогают получать хорошие урожаи и рассчитывать на стабильную прибыль. На что тут жаловаться?
Создайте нам условия!
– Так почему от большинства сельхозпроизводителей только и слышишь постоянные жалобы? Разве они живут по-другому?
– Сложно говорить за других. Возможно, дело в пресловутой эффективности. В моём хозяйстве работают 14 человек, и мы научились рационально использовать ресурсы. Это выгодно всем! Механизаторы получают очень достойную по сельским меркам зарплату. И это не потолок – прогресс мы тоже видим. Хочу, чтобы меня поняли – это не повод гордиться собой, это пример, которому могут последовать другие. И тут уже возникают вопросы к местной власти.
– Какого рода?
– Когда власть заинтересована, чтобы на земле жили люди, рожали детей, чувствовали себя свободно, она должна создать условия для тех, кто хочет работать, кто может стать опорой не только для своей собственной семьи, но и всего района, края.
А пока в наших селах парадоксальная ситуация. Одни не хотят работать: привыкли, что милости надо ждать от государства, а инициатива наказуема. С другой стороны, есть немало людей, готовых взять на себя ответственность, готовых трудиться и достигать результата. Но им очень трудно воплотить свои замыслы в жизнь. Стать фермером, начать свой собственный аграрный бизнес – сегодня это значит столкнуться с целым валом проблем. В итоге – село живёт в какой-то апатии. И кажется, что государство это вполне устраивает.
Ставропольские фермеры получили 69 млн рублей 
С весной начнется новый этап жизни хозяйства Егорлыкского 
В Труновском районе подвели итоги уборочной страды 
Где искать резервы селянам