Летом 1941-го размеренный ход жизни ставропольцев поломала война. Кто-то бился с врагом на передовой, кто-то совершал трудовые подвиги. О том, что происходило в крае, как экономика перестраивалась под нужды фронта – в материале STAV.AIF.RU.
Девушки – на трактор!
«Нельзя сказать, что война была неожиданной. Уже два года она бушевала в Европе. Конечно, надеялись, что обойдёт нас стороной, но тревога ощущалась, – говорит доктор исторических наук, профессор СКФУ Николай Судавцов. – 22 июня был обычный воскресный день. В аграрном крае он имел свою специфику. Все в полях – началась уборка. Проводное радио тогда не в каждом доме имелось, и даже не в каждом селе. Как и телефоны. О том, что началась война, многие узнали только ближе к вечеру. Мне было тогда 4 года, но я помню, как по всему селу заголосили женщины. 23 года назад закончилась Первая мировая, и люди хорошо помнили, что такое большая война».
Военкоматы начали мобилизацию. Первая волна – военнообязанные 1905-1918 годов рождения. Помимо призывников, готовили и отправляли на фронт технику, лошадей, подводы, снаряжение.
Военно-оборонные кружки действовали в крае и до войны. И пользовались большой популярностью. Молодёжь с удовольствием носила значки «Ворошиловский стрелок», «Ворошиловский всадник», «ГТО». У девушек в большом почёте был значок «ГСО» («Готов к санитарной обороне»). Всё это очень пригодилось.
К 1 июля в военные комиссариаты края поступило 5909 заявлений от добровольцев. В основном от молодёжи. Но брали не всех. Необходимо было думать и о нуждах народного хозяйства. На трактористов, комбайнёров и других специалистов существовала бронь. Но армия постоянно требовала свежих сил. И когда механизаторы стали тоже уходить на фронт, их места занимали девушки. Многие из них ещё до войны по призыву «Девушки - на трактор» отучились на курсах трактористок. Но пока не было потребности, продолжали заниматься семьёй, детьми. Когда некому стало пахать и сеять, сели на тракторы и за штурвалы комбайнов. На Ставрополье в годы войны действовало более 150 женских тракторных бригад.
Но представительниц прекрасного пола было немало и среди тех, кто рвался на фронт. С осени 1941 по весну 1942 по инициативе ЦК ВЛКСМ в крае провели четыре мобилизации девушек в армию. На войну ушли более 3 тысяч жительниц Ставрополья.
Перина из опилок
На новый лад перестраивалась и экономика. Главным лозунгом производства стал призыв «Всё для фронта, всё для победы!». Появились фронтовые бригады. Общим правилом стало перевыполнять норму в 1,5-2 раза – за себя и за того, кто ушел на фронт.
Все работали, не считаясь со временем. Подростки, у которых смена должна была ограничиваться шестью часами, трудились наравне со взрослыми, то есть по 10-12 часов в день.
Пятигорский мотороремонтный завод в 1941 году выполнил два годовых плана. На оборонку работали Геогриевский арматурный завод и «Красный металлист» в Ставрополе и другие предприятия.
«Вот нужно было, к примеру, стрелковое оружие фронту. Первый секретарь крайкома ВКП(б) Михаил Суслов пригласил директора Пятигорского ремонтного завода, дал ему автомат – делай, говорит. Документации – никакой. Тот собрал своих инженеров, пригласил специалистов. Посовещались, разобрались, через 2 дня автомат был готов, – рассказывает Судавцов. – Подходит осень, холодно на фронте. Георгиевскому арматурному заводу задание – наладить выпуск печек для окопов и землянок. Собрали ветеранов, которые делали на заводе такие печки во время Первой мировой войны, и выполнили задачу».
На «Красном металлисте» освоили выпуск миномётов и мин. Навсегда в историю завода, края и страны вписали свои имена молодые токари Николай Леденёв и Владимир Аспидов.
«В одну из своих смен Леденёв установил рекорд – выполнил 13,5 нормы! Мы с ним общались, он поделился воспоминаниями о том, как трудился в те годы, – говорит Николай Дмитриевич. – Работал на трёх станках, крутился как белка в колесе. Готовился к смене тщательно: приходил пораньше, напарник ещё дорабатывал, а он уже ждал. Включался сразу, ни минуты не упускал. А если напарник не мог выйти, заболел, тогда оставался и дальше работать после окончания своей смены, сутки без отдыха - не стоять же станкам! Когда становилось совсем невмоготу, ложился вздремнуть на металлические стружки. Они больно впивались в бока, и больше полутора часов пролежать на них было невозможно. Чуть отдохнув, вставал и продолжал работу».
За себя и того парня трудились ребята на селе. Во многих школах исчезли старшие классы. Подростки шли работать. Отцы отправились воевать, надо было семьи кормить и решать главную задачу, которая ставилась тогда перед сельским хозяйством, – обеспечивать страну продовольствием.
Понятно без слов
Даже самые маленькие понимали, что жизнь изменилась. Николаю Дмитриевичу тогда была 4 года, но воспоминания о тех событиях в его памяти живы и сегодня.
«Отец работал шофёром. Когда началась война, он находился на чёрных землях (территория на северо-востоке края – Ред.), поэтому был не в первый день мобилизован, а через три дня. Дали сутки на то, чтобы привести автомобиль в порядок, и – в военкомат. Помню, как мы ехали. Он нас с матерью посадил в кабину. 18 км до райцентра. Даже лужу помню на дороге. Отец остановился, набрал воды, долил в радиатор. Помню, как шли на железнодорожную станцию, как солдаты садились в поезд, – вспоминает профессор. – Но понимание того, что такое война, пришло позже, когда в село начали приходить похоронки. Приедет подвода с почтой, и через некоторое время раздаётся душераздирающий крик. Вначале женщины, потом дети. Бывало, что похоронки одновременно приходили в несколько домов. Это было страшно».
Судавцов-старший с войны вернулся. Неоднократно был ранен, но пришёл живым. Так же, как ещё 160 тысяч ставропольцев.
Ещё столько же с полей сражений не вернулись.