Терроризм захлестнула интернационализация

Фото: www.russianlook.com

Статья по теме
Строят «курорты мирового класса» в регионе, где приходится использовать армию, – ученый В. Авксентьев
   
   

Округ то и дело будоражат разного рода  вброшенные «идеи» - то о перераспределении входящих в него субъектов, к примеру – включить Ставрополье в состав  ЮФО,  то  о прекращении существования СКФО как окружной единицы. И дело не только в переносе формальных  границ, в каждом слухе сквозит этнический аспект. И он всё явственнее. При полпредстве есть Общественный  и Экспертный советы, но чем они заняты, всё ещё мало  понятно. В тонкой этнической  сфере  стоит тщательно взвешивать многие мнения, из разных точек зрения и родится полезное зерно…

О межнациональных отношениях на Кавказе не говорит только ленивый, причём каждый житель СКФО считает себя безусловным знатоком в этом вопросе.  «АиФ-СК» пригласил к диалогу  политолога Майю Аствацатурову, настоящего эксперта,  действительно уважаемого и авторитетного.

С потенциалом конфликта…

- Майя Арташесовна, люди на Кавказе хотят мирной жизни, хотят спокойно работать, растить детей. Но стычки с участием представителей разных национальностей  происходят и выбивают из колеи – разговоры, пересуды, домыслы. Это спонтанные выпады или что-то всё-таки назревает?

- Общие социально-экономические  и геополитические проблемы СКФО конечно проецируются в плоскость межэтнических и этноконфессиональных отношений. Сегодня эта сфера с определённым допуском может в целом характеризоваться  как  стабильная, но имеющая системный конфликтогенный потенциал.  Он проявляется в периодических противоречиях,  драках, локальных конфликтах, национализме и ксенофобии,  а также в программных требованиях и акциях различных этнических групп.  Эти проявления в Дагестане, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Ставропольском крае объективно закономерны – они отражают историко-политические  и современные общественно-политические  конкурентные интересы  этнических сообществ в сфере собственности, в сфере общественного самочувствия, в сфере власти, в сфере доступа к приоритетам – территориальным, правовым, политическим, культурным, ментальным.

У граждан России, независимо от общих гражданских интересов (экономических, социальных), есть специфические  этнические интересы, настолько, насколько они ощущают принадлежность к определённой этнической группе. Такие интересы есть у русского населения СКФО, у казачества, у северокавказских коренных титульных и нетитульных народов (в том числе, репрессированных и реабилитированных, непредставленных, коренных малочисленных и др.). Такие интересы есть у диаспор СКФО,  у групп  российских народов несеверокавказского происхождения и др. Я говорила об этом не раз. И эти интересы, как никакие другие, в определённых условиях,  приобретают форму коллективных побуждений и действий.

 Этнические сообщества СКФО постоянно вступают в  социальную конкуренцию, которая становится всё жестче в соответствии с мировыми тенденциями,  с усложнением  общественной жизни, с активизацией личности и т.д. Социальное соревнование этнических групп  зачастую выходит за рамки легитимного поля.  Межэтнические конфликты, драки,  националистические граффити,  радикальные призывы, осквернение могил, к сожалению, имеют распространение в субъектах РФ СКФО при активном участии молодёжи, представляющей разные этнические группы и конфессии. 

   
   

Опасность – в интернационализации экстремизма 

- Последний теракт в Ингушетии  во время похорон,  в дни священного исламского праздника, это просто безумие какое-то, ничего святого. Что происходит? Что это за атака, новые формы терроризма? Или те самые прогнозируемые востоковедами искры ближневосточных революций?

- У радикалов, экстремистов  нет,  и не может быть ничего святого. Сущность их позиции состоит в непримиримой вражде, злобе, гневе,  отнюдь не праведном.  Здесь, на мой взгляд, нет никакого безумия, а, напротив,  присутствует продуманная противоправная, античеловечная стратегия,  которая контрпродуктивна и обречена на провал. Исполнители же этой стратегии обречены не только на гибель, но на проклятие родных и близких, на забвение и презрение общества.  Не усматриваю здесь и новых форм терроризма, который на протяжении десятилетий в мировом масштабе в разных странах и территориях  (Ирландия, Израиль, Палестина, США, Германия, Сербия и др.) продемонстрировал самые фантастические по жестокости акции и меры.

Идеологи терроризма и религиозного экстремизма, подготовившие недавние убийства религиозных деятелей,  полицейских, рядовых жителей в Дагестане, Ингушетии,  необоснованно приписывают себе исключительное право определять «верный путь» развития  для местных сообществ, для народов Северного Кавказа. Совершенно очевидно, что невозможно убийствами, маниакальной  жестокостью достигнуть целей, являющихся не только сомнительными, но и  преступными.  Это неоднократно доказано в ходе истории, которая демонстрирует  многие примеры краха  попыток террористического воздействия на человечество. 

Опасность современного терроризма  на Северном Кавказе состоит, в том числе и  в том, что террористы пытаются оправдать свои действия «этническим и конфессиональным партизанством», борьбой за коллективные интересы, за  истинную веру, за  подлинную нравственность. Настораживает, что экстремистская идеология «интернационализуется» за счёт вовлечения в НВФ  представителей разных этнических групп и омолаживается за счёт рекрутирования в группы шахидов-смертников из рядов молодёжи, в том числе и студенческой.

Оживление террористического фактора  (Дагестан, Ингушетия, Чечня)  во многом связано с  попытками экстремистов создать в СКФО устойчивую террористическую среду, с  их стремлением превратить отдельные теракты в постоянно действующую систему угроз, устрашения и давления.  Это важно для террористов тем более, чем менее популярны у населения СКФО  радикальные идеи отторжения Северного Кавказа от России и создания на территории СКФО  суверенного ортодоксального исламского государства.

Кавказ – территория диалога 

- С чем можно сравнить ситуацию в регионе? Что это за период? Миграционные процессы, многообещающие «заманухи» для казачества, участившиеся теракты в республиках, нападения на духовных лиц… Или всё не так страшно?

- Сегодня ситуация в СКФО сложна и противоречива, хотя регион всегда демонстрировал существенные сложности и проблемы.  Однако Северный Кавказ, в том числе, Ставропольский край – это  территории межкультурного диалога народов, которые веками жили вместе и имеют эффективные традиции  взаимодействия. Нет сомнений в том, что в организации этого взаимодействия велика роль русского народа, казачества, выступающего как заметная общественно-политическая сила. 

Именно эту мысль неоднократно подчёркивал губернатор Ставрополья В. Зеренков, отмечающий сферу межэтнических отношений как важную и  требующую постоянного внимания. В настоящее время происходит обновление состава Совета по вопросам межэтнических отношений при губернаторе Ставропольского края, содержательный аудит и самоаудит национально-культурных организаций,  казачьих организаций, поиск новых форм работы в комитете Ставропольского края  по делам национальностей и казачества.

В крае не только создана система воздействия на межэтнические отношения и этнополитические, этноконфессиональные процессы, но и сложилась среда их поступательного развития. Немалую роль в этом играют  вузы Ставропольского края, например, Пятигорский государственный лингвистический университет,  который является  не только площадкой   общения студентов разных национальностей, но и центром формирования широких социальных компетенций молодёжи в сфере межкультурного диалога. 

- Старшее поколение частенько вспоминает времена СССР, где дружба народов была возведена чуть ли не в культ.

- Не думаю, что сегодня  стоит постоянно эксплуатировать   идею «дружбы народов» в её советском выражении. Традиция взаимодействия этносов на Северном Кавказе существует как объективная социальная данность и её не могут уничтожить усилия радикальных сил. Сегодня стоит пересмотреть основы дружбы народов, выделить принципы   взаимовыгодного сотрудничества, современной  широкой социальной коммуникации,  совместного участия в реформировании, демократизации, модернизации.

Народы взаимодействуют независимо от принятых концепций и программ, от воли тех или иных политиков. Но в то же время очевидно, что политическая некомпетентность, политический цинизм и политическая наивность усугубляют ситуацию и рождают новые конфликтогенные факторы. Можно сколь угодно долго объяснять все проблемы социально-экономическими неурядицами, но не стоит забывать, что этничность и конфессиональность, как и любой социальный маркер и ресурс,  содержат внутренние  противоречия и  деструктивные аспекты. Они требуют постоянного экспертного, организующего, управленческого внимания, а также корректирующего внимания со стороны национально-культурных организаций, национально-культурных автономий,  этнических советов, советов мира и дружбы,  довольно активно действующих в Ставропольском крае. Повторю в очередной раз – применительно к Северному Кавказу должна быть разработана целевая региональная  концепция реализации государственной политики в сфере межэтнических отношений. Проекты  такого документа  неоднократно разрабатывались учеными Северного Кавказа, известными экспертами из Москвы. Разрабатывались  и проекты концепции миграционной политики РФ, проекты федеральных законов о миграции, о национальных меньшинствах, о русском языке, о государственной национальной политике.

- Нередко звучат высказывания, что в нашей стране нет национальной политики…

- Подобные заявления отдают «трамвайной демократией», так как  произносятся часто на мероприятиях этнополитической и этнокультурной направленности, которые уже сами по себе – есть выражение национальной политики.

Современная  национально-государственная, национально-территориальная и национально-культурная  структура  Северного Кавказа и есть во многом результат национальной политики. Я часто слышу резкие высказывания в отношении  наличия республик, титульных народов,  разного статуса субъектов РФ СКФО,  национально-культурных автономий, казачьих и славянских общественных организаций,  которые являются не только  результатом историко-политического процесса,  политического управления,  но  и продуктом   социального творчества самих граждан РФ.

В этой связи я задумываюсь о других возможных  вариантах национально-государственного, национально-культурного строительства,  административно-территориального деления,   политико-правового структурирования интересов народов и этнических групп в СКФО и в России в целом. И не нахожу этих вариантов. И не вижу реалистичных альтернативных  предложений  по этому поводу от лидеров партий, политических  активистов, лидеров этнических сообществ и конфессий.  Поэтому единственный путь, который представляется мне перспективным  - это повышение качества существующих конструкций межэтнических отношений  при акцентировании российских гражданских начал, российской идентичности как принадлежности всех и каждого к великой российской нации.

Надеюсь, что некоторые ответы на наши общие вопросы даст новый документ – Стратегия государственной национальной политики РФ и соответствующая Дорожная карта, разработка которой ведётся по поручению Президента РФ и в обсуждении проекта которой  я  принимала участие в Институте этнологии и антропологии РАН под руководством академика Валерия Тишкова.

Досье 

Майя Арташесовна Аствацатурова  родилась в  Баку. Выпускница  Северо-Осетинского  государственного университета им. К.Л.Хетагурова.  Доктор политических наук, профессор кафедры креативного-инновационно- управления и права ПГЛУ, известный общественный деятель и автор ряда серьёзных научных работ в сфере межнациональных отношений.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Смотрите также: