Виктор Котляров знает каждый уголок Кабардино-Балкарии. В республике не осталось троп, долин и ущелий, где не побывал бы известный в СКФО краевед, литератор и книгоиздатель. Родному региону Виктор Николаевич с супругой Марией посвятили не один десяток книг, которые читатели нарекли «увлекательными рассказами о КБР». Ещё тысячам произведений местных авторов они помогли увидеть свет.
Какая литература востребована в регионе и откуда на страницах книг писателя появились джинны, призраки и снежный человек, Виктор Котляров рассказал в интервью «АиФ-СК».
Историю знать не хотят?
– Виктор Николаевич, недавно вы анонсировали, что осенью издательство «М. и В. Котляровых» выпустит книгу о подвиге кабардинцев и балкарцев из «Дикой дивизии», воевавшей за Россию в Первой мировой войне. При этом вы пишете, что найти средства на публикацию – проблема. Почему ни спонсоры, ни власть не заинтересованы в столь важном для республики труде?
– Историю дивизии воссоздает наш выдающийся краевед Олег Опрышко. Им проделана без преувеличения грандиозная работа: многолетняя, скрупулезная, позволившая возвратить из небытия множество славных имён. Это настоящий подвиг, который в одиночку совершил автор, дань памяти предкам, заслужившим славу Отечества. Сейчас он заканчивает повествование о Кабардинском конном полку, восстановив из забвения сведения о 520 Георгиевских кавалерах, награждённых медалью «За храбрость».
Рукопись возвышается над столом на 35 см. Мы набираем её, корректируем, но сейчас встал главный вопрос: где взять деньги на полиграфические услуги? Не повторится ли печальная история, как с Книгой памяти жертв политических репрессий Кабардино-Балкарии?
– Она осталась невостребованной?
– Ещё в 2000 году над ней начала работать преподаватель математики КБГУ Нина Лафищева (Кафоева). Всё свободное время она проводила в архиве УФСБ РФ по КБР. Работала на общественных началах, без финансирования и поощрений, так как многие представители властных структур придерживались позиции «не надо ворошить прошлое».
В 2009 году книгу выпусили тиражом 2 тыс. экземпляров. Но мы и предположить не могли, что издание, затрагивающие в той или иной мере большинство жителей республики, окажется никому не нужным. Сегодня, спустя 15 лет после выхода первого тома, три четверти тиража до сих пор лежит на складе.
До последнего дня жизни автор работала над вторым томом Книги памяти. Когда мы приняли решение издать труд, столкнулись с теми же проблемами. Обратились к моим читателям в интернете, дали объявление в прессе. И люди откликнулись, всего два человека. Одна бабушка принесла вилок капусты и 500 рублей. Вторым оказался водитель маршрутки, приславший 5 тыс. рублей.
Книгу мы всё же издали. Продаём её по себестоимости – 500 рублей за том объёмом больше 400 страниц. Даже если мы реализуем весь тираж, то не компенсируем наши расходы. За три месяца продан лишь один экземпляр. Ни одна из библиотек не проявила интереса к этому уникальному изданию. О республиканских организациях я вообще промолчу.
Убеждён, трава забвения растёт там, где люди не заботятся о будущем, где мало и недостаточно глубоко анализируют прошлое.
Если и сейчас нас никто не услышит, придётся выпустить огромную книгу о Кабардинском конном полку на 600 страниц мизерным тиражом: 200 экземпляров. И она тоже окажется малодоступной. А так хочется, чтобы она попала в библиотеки, чтобы имена героев, верой и правдой служивших России, остались в истории навсегда. Напомню слова Александра Пушкина: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие».
– Вы часто сетуете, что и библиотеки не проявляют интереса к изданным произведениям. Как это исправить?
– Это можно исправить только при одном условии: если библиотеки станут не пристанищем книг, а культурным оазисом, местом притяжения всех, у кого на первом месте душа, а не карман.
Потеряли интерес к чтению
– Заинтересовано ли в такой нехудожественной литературе общество или только небольшая категория читателей?
– Общество не заинтересовано в издании таких книг. Вернее, на словах всё обстоит с точностью наоборот. Как доходит до практических шагов, находится множество отговорок, и намеченные проекты откладываются в долгий ящик, из которого их, скорее всего, уже не достанут. За последние годы ни один из наших авторских общественно-значимых проектов не нашёл поддержки. Да и заказных за это время было всего два.
Наверное, те, от кого зависит поддержка, не видят за книгой будущего.
«Книга – вчерашний день. Сейчас куда важнее интернетовские технологии» – это безапелляционное суждение я услышал от одного из тех, кто управляет культурной сферой. Согласен, новации – здорово, но они несут лишь информацию. Общение с бумажным носителем – это таинство сотворчества двух душ: автора и читателя. И здесь важен тактильный контакт, который невозможен с экраном компьютера.
– Неизбежно дорожают материалы, техника. В магазине сейчас сложно найти книгу дешевле 700 рублей. Может, поэтому люди и не стремятся покупать их – они им попросту не по карману? Не проще ли перейти на электронные?
– Электронная книга не может заменить обычную, потому что она – информатор, а не собеседник, находящий отклик в душе. Отказ от книги свидетельствует о выхолащивании души. Те, с кем это случилось, уже созерцатели, но не творцы.
Книги перестали покупать не только потому, что подорожало сырьё. Последние годы начал падать интерес к книге, библиотеки перестали выполнять свои функции, один за другим закрываются книжные магазины. В советское время в Нальчике их было 13 плюс два больших книготорга. Сегодня о последних никто и не вспоминает, а книжный магазин остался в городе только один, да и тот принадлежит крупной московской сети. Наши книги в нём не продаются.
Накануне у меня побывали туристы из Ставрополя. Они посетовали, что в некогда главном городе Северного Кавказа невозможно купить книги местных авторов. Это в Ставрополе, где жили и творили писатели российского масштаба! Стоит вспомнить хотя бы Андрея Губина и его роман «Молоко волчицы». Сейчас в продаже его произведения уже не найти.
– Выходит, книга перестала быть важной и нужной?
– Бумажная книга не просто важна, она остро необходима, особенно подрастающему поколению. И когда на книжной ярмарке в Белграде к нашему стенду подходили сербские дети и покупали книги, моё сердце не просто стучало учащенно, оно готово было вырваться из груди. Нальчикские дети в нашем издательстве – редчайшие гости.
Книгу нужно любить. Не только как источник знаний, а в большей степени как душевное послание ушедших живущим. Поэтому я и стал издателем, реализовав свою детскую мечту.
Сойдёт ли интерес к бумажной книге на нет? Не знаю. Но твёрдо уверен в одном: без книги наша страна, её история, её прошлое и настоящее не будут полными. Так считает и весь наш крошечный коллектив, остающийся неизменным на протяжении практически 25 лет. В нём всего пять человек: два руководителя, они же редакторы, дизайнер, верстальщик и корректор, усилиями которых выпущено за эти годы почти четыре тысячи книг.
– Немалую часть вышедших у вас изданий занимает краеведческая литература. Такие книги имеют коммерческий успех?
– За счёт краеведческих книг выживает наше издательство. Туристический бум последних лет буквально захлестнул Кабардино-Балкарию. И выяснилось, что книг о её достопримечательностях практически нет. Последние выходили в 70-х годах прошлого века, а их качество оставляло желать лучшего. Поэтому мы приняли решение составить новую краеведческо-этнографическую фотолетопись республики, что в итоге вылилось в десятки книг, путеводителей, буклетов, альбомов о республике, которую мы позиционируем как жемчужину Кавказа.
Несколько наших книг о чудесах и тайнах КБР оказались невероятно востребованными у читателей со всей России и разошлись тысячными тиражами, что для республики уникальное явление. Сказалось активное развитие внутреннего туризма.
Наш путеводитель, в отличие от выходивших ранее, не только знакомит с достопримечательными местами региона, но и позволяет самостоятельно добираться до них благодаря географическим координатам объектов.
Видел призраков и алмасты
– В аннотации к вашему путеводителю по аномальным и сакральным местам КБР отмечается, что никто не знает республику так, как вы. Какой уголок вам особенно памятен?
– Для меня уникальным стал каменный крест у селения Хабаз. Есть предположение, что здесь в XIV столетии находилась римско-католическая миссия. Внушительного вида скала выпирает из гребня, а три её стороны длиной чуть более трёх метров представляют равноконечный крест.
Если смотреть на каменный артефакт с высоты близлежащий вершины, то взору открывается величественное зрелище. Даже сейчас, спустя как минимум семь столетий после проведения здесь гигантских камнетёсных работ, крест сохранил свою первоначальную форму.
Внешняя поверхность креста тщательно обработана – она выровнена, но при этом верхняя часть выше нижней и создается впечатление, что она как бы зовёт к полёту, вознесению. Это ещё больше подчёркивает многометровый обрыв, открывающийся перед теми, кто рискует подойти к краю креста.
Что удивительно, но чувство опасности в этом месте отсутствует. Наоборот, ощущаешь какое-то внутреннее спокойствие, умиротворение, желание задержаться, побыть наедине. Невольно вспоминаешь, какой внутренней силой обладают подобного рода пространства, связанные с религиозным почитанием. Их так и называют – «намоленное» место.
А в путеводителе речь идёт о местах «силы», «чёртовых» и «сакральных» местах, которые находятся в КБР. Первые два относятся к аномальным зонам. Там фиксируют явления, не согласующиеся с официальной наукой. Происходят они в районе плато над селением Заюково, массиве Хара-Хора, ущелье Шайтан-кол, в зоне Эльбруса, включающей в себя «Немецкий аэродром», Верхнечегемском лавовом нагорье и плато Кумтюбе.
– Наверняка в своих многочисленных походах вы не раз сталкивались с необычными и мистическими явлениями? Иначе откуда вы собирали фактуру для издания про аномальные зоны…
– За десятилетия я совершил сотни поездок по родной Кабардино-Балкарии и, конечно, приходилось сталкиваться с явлениями, не находящими объяснения с позиций объективной реальности или фактами, тайна которых скрыта во времени.
Встречал документальные свидетельства о племенах длинноголовых, менгирах, чегемских мумиях, царской короне, скифских котлах, христианских захоронениях, пропавшей английской экспедиции, немецком аэродроме и множестве других невероятных тайн, связанных с нашими местами.
В Тызыльском ущелье я на расстоянии видел снежного человека – мужского пола, примерно трёхметровой высоты. В заброшенном поселке золотоискателей Солнечный стал свидетелем «пляски джинов» – ночью у костра, зажжённого неизвестно кем, мелькали странные, непохожие на человеческие тени. Видел фантом девушки в ущелье Этмишкол. Стоял у непонятного проёма в одной из скал ущелья Урды, который спустя время мы уже не нашли. Он просто исчез. И это не буйные фантазии имярека или байки, к которым склонна туристическая братия. Это реальность. Но не наша – иная. О ней я рассказал в книге «Запределье», в которой опубликовано 50 таких историй.
Кому-то книга откликнулась, а кто-то назвал меня «фантазёром». Но я не предлагаю поверить, я советую не отвергать с порога прочитанное и задуматься. А вдруг? Со своей стороны, утверждаю: всё описанное произошло в КБР, все явления привязаны к конкретным местам.
– Рассказы о йети многие считают байками и вздором. К тому же широкой общественности неизвестны убедительные свидетельства встречи со снежным человеком. Какие доказательства существования алмасты есть у вас?
– «Снежный человек» не выдумка, это реальность, с которой сталкивались сотни жителей Кабардино-Балкарии. Их документальные свидетельства я привожу в книге «Снежный человек» (алмасты) на Кавказе».
Одну из историй мне рассказал житель селения Заюково Баксанского района Асламурза Гедгафов, проживший почти сто лет. События в ней происходили в конце 1930-х гг. Ещё маленьким Асламурза слышал от земляков об алмасты. В его краях о них знают все, но мало, кто видел. А ему довелось. Работая на мельнице, однажды он увидел лесную женщину. Алмасты прикормил мельник, и она помогала ему: крутила колесо, носила в сапетке кукурузу.
По его описанию, она была ростом 180-185 см, тело её было покрыто шерстью тёмно-коричневого цвета, как у животных. С головы её свисали волосы. Они спускались чуть ли не до пояса, ноги были кривыми и выгнутыми в стороны. Груди лесной женщины свисали до пояса, и при ходьбе она закидывала их за плечи. Она имела длинные руки, красные глаза и от неё исходил нестерпимый запах.
Асламурза рассказывал, что алмасты не была одинока. Был у неё мужчина, из местных. Звали его Мухамед. Его лицо обезобразило огромное родимое пятно. Об их связи знало всё село. Но однажды Мухамед решил уехать. Тогда-то его лесную женщину увидели односельчане. Они сидели в кузове и увидели, как кричащая алмасты выбежала из леса и стала преследовать грузовик, в котором он ехал. По воспоминаниям, её крик был полон боли и печали.
– Ранее вы сетовали, что историческое наследие КБР бессовестно расхищается, не проводятся изыскания, раскопки, не создаются охранные зоны. Вы говорили об этом в контексте заюковского могильника. Что сейчас происходит с археологическим наследием в КБР?
– 10 лет назад мы опубликовали цикл материалов, касающихся деятельности чёрных копателей в Баксанском районе. У селения Заюково продолжительное время подвергался разграблению уникальный могильник. Нас услышали. Могильник взяли под охрану, на нём стала работать постоянно действующая экспедиция Государственного исторического музея.
В том же районе найдена стоянка неандертальцев. Открытие позволило пересмотреть древнюю историю Кавказа. Следы деятельности человека эпохи среднего палеолита на территории Кабардино-Балкарии известны, хотя и немногочисленны. Напомню: средний палеолит – это эпоха, длившаяся в период от 300 тыс. до 30 тыс. лет назад. Петербургский археолог Екатерина Дороничева открыла древнейший памятник на территории КБР. Она пишет, что стоянка, получившая название грот Сарадж-чуко, расположена в долине небольшой одноимённой речки.
Там обнаружили орудия охоты – остроконечники, разнообразные орудия труда для обработки дерева, шкур, резки мяса. Большинство орудий сделано из обсидиана: коричневого, крапчатого, полосчатого, черного. Найдены также изделия из кремня, а вместе с ними остатки костей животных, на которых охотились древние люди. Возраст обнаруженного памятника – не менее 50 тысяч лет.
Это было время, когда на Кавказе ещё жили неандертальцы. Каменные артефакты в гроте находят аналогии на Северо-Восточном, Южном Кавказе и на территории современного Ирана.
Продолжается ли разграбление могильников? К сожалению, да. Как с этим бороться, никто не знает. Ведь к каждому захоронению, а их в республике тысячи, охрану не приставишь.
Досье
Виктор Котляров. Родился в 1952 году. Отец литератора, Николай Котляров, вернувшись с фронта, стал известным в Кабардино-Балкарии журналистом. Мама, Мария Николаева, преподавала историю. В 1975 году Виктор Николаевич окончил кафедру русского языка и литературы КБГУ. Во время учёбы встретил свою будущую супругу Марию. С 1970-хх. по 1990-е гг. работал в республиканской прессе. Позже руководил издательско-торговым центром. С конца 1990-х гг. и по сей день вместе с супругой работает главным редактором в собственном частном издательстве. В 2015 году возглавил отделение Русского географического общества в Кабардино-Балкарии.